style="font-size:15px;"> – Пардон, занесло. Но суть в том, что я его не понимаю. Я могу отследить обычного убийцу, потому что, не разделяя его желания, я все равно могу прикинуть, чего он хочет – денег, мести, устранения конкурентов. Это логичные поступки, хотя логика та еще. Но этот урод? Да я даже не представляю, что у него в башке творится!
– И не поймешь. Для этого нужно или быть психом самому, или очень долго и очень внимательно изучать их.
– Да знаю я, – вздохнул Леон. – Поэтому и пришел к вам.
– Не по адресу, друг мой. Ты знаешь, что я занимаюсь детской психотерапией. Я помогаю детям, которые стали жертвами преступлений. Почему ты решил, что я смогу чем-то тебе содействовать?
– По двум причинам… нет, даже по трем. Первая – только вас я хорошо знаю, вы как никто другой понимаете, сколько шарлатанов теперь гордо зовут себя психотерапевтами. Вторая – вы все равно работаете с полицией, помогая жертвам преступников, вы много узнаете и о преступниках. Третья – я веду расследование неофициально, мне нужен человек, который не поднимет из-за этого много шума и не подставит меня.
– Я благодарен тебе за доверие, Леон, но меня просто будет недостаточно. Даже если бы я хотел вляпаться в эту грязь – а я не хочу, – лезть в голову маньяка – это большой труд, я уже слишком стар для этого. Но даже если бы я хотел, я бы не смог помочь тебе.
– Но почему?
– Люди с такими отклонениями – это особый пласт психологии. Недостаточно просто что-то о них почитать, что-то где-то услышать и поверить, что ты в них разбираешься. Они – космос, они – инопланетяне, их нельзя понять здоровым человеческим умом. Нужно либо самому быть сумасшедшим, либо знать так много, чтобы из тысячи осколков собрать некое подобие картины. Образно выражаясь, ты пришел с редчайшей болезнью к обычному участковому терапевту, а тебе нужен уникальный специалист.
Кто-то другой уже смутился бы или обиделся. Но не Леон, нет, он продолжал смотреть на Сергея Аркадьевича все с той же решимостью.
– Хорошо, если этого не можете сделать вы, подскажите, к кому обратиться.
– Зачем ты вообще влез в это? Когда ты уходил из полиции, мне казалось, что ты никогда не вернешься.
– Я ушел по сложным причинам, о которых я сейчас не хочу говорить. Да я и не вернулся – но это дело я оставить не могу. В нем будут другие трупы, я уверен, это просто вопрос времени. Когда все станет очевидным, полиция возьмется за дело всерьез, соберут классную команду, которая, возможно, и поймает его. Но сколько жизней для этого понадобится? Пока ему приписывают только одну проститутку, и, скажу честно, никто особо не парится. А даже если бы вдруг попался обычный районный следователь-энтузиаст, Шерлок Холмс с самокруткой, он бы уперся в ту же стену, что и я.
Ирония заключалась в том, что Сергей Аркадьевич как раз знал такого специалиста. Что может быть проще – помочь полиции, дать Леону нужный телефон! Но нет, так не будет. Люди, которые занимаются только серийными убийцами, должны обладать специфическим складом ума, они не сидят в кабинетах.
