не годилась. Все ноги
Вытирали свои об нее.
Замарашка, хламида, тряпица,
Разорвать ее в клочья – пустяк.
Так, футболилась павшею птицей
На асфальте ногами бродяг.
Без породы, без помпы, без блеска,
Краски тусклые, стерта цена,
Но по нраву пришлись арабески…
Мне такая как раз и нужна.
Мигом взял, запахнул в нее душу,
Отряхнул, сполоснул у ручья
И ношу… А другие чем лучше?
А, пускай… Все равно ведь ничья!
* * *
С пожелтевшей беды
Обрывая слова,
Я петляю во мраке
На виду у звезды,
Что качает права
У меня в зодиаке.
Что в любви кавардак,
Что в ночи не до сна,
Что скитаюсь без толку,
Что живу кое-как,
Все причиной – она,
Светозарна и колка.
Расстояния жуть
Подпирая мольбой
О смягчении кары,
Вдаль бреду и твержу:
«Расточай, бог с тобой,
На меня свои чары.
Очень грустно, что не
Обмануть зодиак,
Не привадить удачу,
Очень жаль, что плане-
ты не могут никак
Развернуться иначе.
Рифмы под нос шепча,
Человечек – балда –
Темноту заклинает.
Велика, горяча,
Недоступна, звезда
Безответно мерцает.
Возвращение блудного сына
Затворник в собственной судьбе,
В житейской кутерьме не сущий,
В неравной внутренней борьбе
Потери вечные несущий,
Изнемогаю от любви.
О Господи, усынови!
Погрязшему в земной пыли
И не постигшему науку,
Как на небо взлететь, внемли,
О Боже, протяни мне муку.
Не оставляй торчать у врат,
Где горько пасынки сопят.
Что ты готовишь мне, позор
Иль лавра тягостную ношу?
На искупленье, на разор,
На все готов я, мой хороший,
Учитель мой, мой Властелин.
Скажи мне только снова: «Сын»!
* * *
Воспоминания не заживают
И не срастаются, а лунной ночью,
Когда бессонница одолевает,
Вдруг наливаются и мироточат.
И ни бинты, ни пластырь, ни внушенье,
Ни сильнодействующие лекарства,
Нет, не дают искомого спасенья,
Не останавливают, нет, мытарства.
От
