«Лицо героя». – Он прочел сноску и поднял взгляд на друга. – Наверное, быть героем – это не только веселье.
Эмброуз прочел вслух из-за плеча Бейли:
– «Геракл – самый известный и любимый всеми античный герой. Но читатели чаще всего забывают о том, что свои двенадцать подвигов он совершил, чтобы искупить грехи. Богиня Гера затмила его рассудок, и, обезумевший, Геракл убил жену и двоих детей. Вне себя от горя и чувства вины, он искал способ облегчить страдания».
Бейли застонал:
– Что за глупости? Если бы я лепил скульптуру под названием «Лицо героя», я бы ни за что не сделал его грустным. Я бы сделал его вот таким.
Бейли оскалился и посмотрел на Эмброуза безумным взглядом. Но со светло-каштановыми локонами, голубыми глазами и румянцем на щеках злобное лицо получилось у него не очень. Эмброуз фыркнул и, кивнув Бейли, присоединился к остальным борцам, уже разминающимся на матах. Однако он все не мог забыть бронзовое лицо скорбящего Геракла.
– Что ж, уже слишком поздно, чтобы пытаться сделать из помадки львиную шкуру. Думаю, сойдет и так. – Эллиот улыбнулся. – Мне нужно закончить еще один торт, и пойдем. Не хочу, чтобы ты сгорел на работе.
– Это тебе пора домой, – мягко напомнил Эмброуз.
Отец составил свое расписание таким образом, чтобы к вечеру быть дома. Около двух часов ночи он вставал и ехал в пекарню, работая там до утра. В семь утра его сменяла миссис Любке. Обратно в пекарню он возвращался около трех и работал до семи-восьми вечера. Частенько Эмброуз присоединялся к нему после тренировки, и тогда работа шла немного быстрее.
– Да, но мне не нужно хорошо учиться и ходить на борьбу до и после уроков. Тебе не хватает времени даже на твою симпатичную девчонку.
– Ее больше нет, – пробормотал Эмброуз.
– Вот как? – Эллиот Янг вгляделся в лицо сына, ожидая увидеть печаль, но ничего не обнаружил. – Что случилось?
Эмброуз пожал плечами:
– Скажем, она была не той, кем я ее считал.
– Мне жаль, Броузи, – вздохнул Эллиот.
– Красота или ум? – спросил Эмброуз отца после долгой паузы, ни на секунду не отвлекаясь от рулетов.
– Ум, – тут же ответил Эллиот.
– Ну да, конечно. Поэтому ты выбрал маму? «Потому что она была такой страшной…»[10]
Эллиот Янг же ожидал такого поворота, и Эмброуз тут же извинился:
– Прости, пап. Я не имел в виду ничего такого.
Эллиот кивнул и попытался улыбнуться, но Эмброуз понял, что задел его. Да, сегодня он просто в ударе. Сначала Ферн, теперь отец. Если так пойдет, скоро придется искупать грехи, что твой Геракл. Он снова вспомнил о скорбном герое, впервые за несколько лет. Но теперь слова Бейли звучали в его сознании так отчетливо, будто были произнесены вчера: «Наверное, быть героем – это не только веселье».
– Пап?
– Да, Броузи.
– Ты справишься здесь, когда
Строчка из песни американского рэпера Del Tha Funkee Homosapien. –
