толкаю парня на блестящий черный «камаро», который стоит куда больше, чем моя мама зарабатывает за год.
– Вот в чем дело, Блейк, – говорю я. – Либо ты платишь сейчас, либо я сломаю что-то твое. Не мебель или тачку, блин… а то, что всегда с тобой. Сделать это?
Блейк, тоньше телефонного столба и бледный, как привидение, смотрит на меня так, будто я только что вручил ему смертный приговор. Он должен был подумать об этом перед тем, как взять наркотики и удрать не заплатив. Как будто Гектор ему позволит. Как будто я ему позволю.
Когда Гектор посылает меня собирать долги, я делаю это. Не хочу, но делаю. Он знает, что я не буду сбывать наркотики или залезать в чужие дома или офисы, чтобы украсть какое-то дерьмо. Но я хорошо умею собирать… долги в основном. Иногда людей – тех, кто участвовал в грязных делишках. Я знаю, что случится с ними после того, как я притащу их обратно на склад к Чуи. Никто не хочет встречаться с Чуи. Это гораздо хуже, чем встретиться со мной. Блейк должен радоваться, что меня послали его искать.
Сказать, что я не живу праведной жизнью, – сильное преуменьшение. Я стараюсь не зацикливаться на том, какой грязной работой занимаюсь в банде. И у меня получается. Запугивать людей, чтобы они заплатили, что нам положено, – это моя работа. Технически мои руки чисты от наркотиков. О'кей, деньги от продажи наркотиков довольно часто попадают в них, но я просто передаю их Гектору. Я не принимаю их, а просто собираю. Я пешка, знаю. Но пока моя семья в безопасности, меня это не волнует. Кроме того, я хорошо умею драться. Вы не представляете, как много людей сдаются под угрозой сломать им кости. Блейк не отличается от других парней, которым я угрожал: он пытается казаться крутым, но его тонкие руки трясутся. Я бы хотел думать, что Питерсон будет также бояться меня, но эта учительница не испугается, даже если я положу гранату ей в руки.
– У меня нет денег, – выпаливает Блейк.
– Этот ответ не прокатит, чувак, – добавляет Пако со стороны.
Он любит приходить со мной. Он думает, что это как игра «плохой коп – хороший коп». Мы же играем в плохого бандита – невыносимого бандита.
– С какой руки мне начать? – спрашиваю я. – Я буду добрым и дам тебе выбрать.
– Просто надери ему задницу, Алекс, и покончим с этим, – лениво говорит Пако.
– Нет! – умоляет Блейк. – Я принесу. Обещаю. Завтра.
Я толкаю его к машине и надавливаю плечом ему на горло так, чтобы напугать.
– Типа я поверю тебе на слово. Думаешь, мы тупые? Мне нужен залог.
Блейк не отвечает. Я указываю взглядом на автомобиль.
– Только не машину, Алекс. Пожалуйста.
Я беру свой пистолет. Я не собираюсь стрелять в него. Не важно, кто я и кем я стал, но я никого никогда не убивал. И ни в кого не стрелял. Блейк не должен знать об этом. Одного взгляда на мой «глок» достаточно, и Блейк уже протягивает мне ключи.
– О боже! Пожалуйста, не надо.
Я выхватываю ключи у него из рук.
– Завтра, Блейк. В семь часов за старыми путями на Четвертой и Вайн. Теперь убирайся отсюда. – Я размахиваю пистолетом в воздухе, чтобы он поскорее смылся.
– Я
