долгую, томительную секунду автомобиль балансирует на двух колесах на краю обочины. Но все-таки не опрокинулся, шлепнулся обратно, металлически лязгнув подвеской.
– Быстро из машины! – напряженно выкрикнул Толик.
Мы посыпались. Воткнулись лицами в песок и траву. Замерли. И вдруг стало тихо. Как бывает на даче в приятный спокойный день, когда покачиваешься в гамаке под мелодичное щебетание птиц и жужжание насекомых. Летний день за городом… Хорошо на природе! Когда стрельба стихнет.
Жора первый приподнял голову:
– Подруга, я тебе уже не раз говорил – будешь ездить как самурай, кончишь как камикадзе…
– Ну, и что это было? – нервно перебила Ева.
– Стреляли, – коротко объяснил Толик.
– Спасибо за разъяснение! Нет, главное, я еду, а на обочине – как будто фонтанчики…
– Очередями били. Вон из того леска. – Ветеран тоже приподнялся.
– Нет, я спрашиваю, что это было?!
– Судя по звуку и скорострельности, автомат. Или пистолет-пулемет, – пояснил Толик.
– Но зачем?! Кто?! – не унималась Ева.
Толик пожал плечами. Жора хмыкнул. И все трое выразительно глянули на меня, словно я должен немедленно все объяснить. А я, между прочим, меньше всех понимаю. Спокойно себе лежу, разгребаю носом обочину…
– Стреляли, – подтвердил я. – Теперь не стреляют.
– А почему?
– Может, патроны кончились. А может, возникли более неотложные дела, чем пулять по проезжим.
– Очень остроумно, – проворчала красавица.
Я встал и начал отряхиваться. Всем своим видом показывая, что и рад бы сказать что-нибудь поумнее, да не получается. Остается компенсировать внутреннюю пустоту безукоризненным внешним видом. Хотя бы убрать грязь на пузе и репьи из волос.
Репьи выдирались больно и неохотно.
– А если партизаны? – задумчиво предположил Жора. – Местные, допустим… Нет, а что? Края здесь лесные, дремучие, сидят себе за кустами во всеоружии. А машины-то сплошь иностранные ездят. Захватчики.
Тут даже невозмутимый Толик подавился смешком.
– Точно! И при этом совершенно не курсе, что война с немцами уже закончилась, – саркастически подхватила Ева.
– Да я не про ту войну…
– А про какую? 1812-го, с французами?
– Нет, вроде бы не попали, отметин не вижу… – Толик тем временем обошел машину, что-то поковырял ногтем и похлопал по отливающему лаком капоту. – Не попали. Вот хотел бы я знать…
Но что он хотел, осталось неясным. В этот момент из-за поворота вырулил «газик» полицейской раскраски и, тарахтя, устремился к нам. Остановился.
Я заметил, как опытный Толик мгновенно отвердел лицом, как Ева оглянулась на ребят с некоторой растерянностью, как Багор скривил губы, напуская на себя лениво-презрительный вид, с каким, видимо, привык общаться с правоохранителями.
