расстегнул пуговицу на поясе и спустил брюки. Тонкие белые трусы плотно облегали бедра и ягодицы.
– Довольно!
Ее руки стягивали с него нижнее белье, интимно прикасались к коже, когда она раздевала его. Она видела его голым, хотела видеть голым рядом с собой, внутри себя…
– Подай мне одежду.
Энди схватила протянутый им халат, быстро натянула, намочив подол. Она собиралась вернуться на виллу, чтобы снова увидеть Клива в нормальной одежде, но он уже шагал вокруг купальни по гладким, отполированным морем валунам.
– Я собиралась уходить.
– Зачем? – Он удобно устроился на камне, закрыв глаза. – Вилла твоей сестры в ужасном состоянии, но я готов смириться ради вот этого.
– Не стоит. Ты уедешь отсюда на следующем пароме.
– Сомневаюсь. – Его дьявольски обаятельная улыбка напомнила прежнего Клива. – Джерри Паркер давно уговаривал меня купить его самолет. Вчера мы заключили сделку, и я решил отпраздновать событие, взяв несколько дней отдыха, а заодно проверить машину в деле.
– На острове нет коммерческого аэродрома, – нахмурилась Энди.
– Зато есть авиационный клуб. Они разрешили мне посадку, а потом подбросили до виллы.
Международное братство пилотов…
– Кто остался присматривать за «Голдфинч»?
– Я повысил Люси в должности до исполнительного директора.
– Ого. Она заслужила, – сказала Энди. – Уже год, как исполняет эти обязанности.
– Ты не будешь так радоваться, когда узнаешь, что она предложила Гэвину Джонсу подменить тебя.
– Пусть подписывает с ним контракт, потому что я не вернусь.
Клив всегда совершал утренние пробежки вокруг старого военного аэродрома, ставшего базой «Голдфинч», а со дня гибели Рейчел он посвящал этому больше времени и увеличил нагрузку. У него были широкие плечи, атлетическое сложение, длинные ноги с рельефными мышцами, узкие ступни. Хуже всего, что намокший халат Энди прилип к телу, подчеркивая каждый изгиб тела. Даже в теплой воде купальни ее соски затвердели, как камушки. Она глубже погрузилась в воду.
Клив улыбнулся:
– Море очень холодное?
– Зачем ты приехал, Клив?
– Думаешь, я бы позволил тебе сбежать?
– Совсем не…
– Притворилась больной, сказала Люси, что уезжаешь в отпуск, оставила заявление об увольнении на моем столе. Я расцениваю это как побег.
Ладно, он прав. Ей просто нужно время, чтобы определиться. Найти способ сказать ему о ребенке, не причинив вреда.
– Я заболела. Честно. Не хотела говорить Люси до того, как скажу тебе. Я нашла новую работу.
– Сначала убегаешь, а потом врешь. Нет никакой работы.
– У меня много предложений.
– Не сомневаюсь. По крайней мере три компании пытались сманить тебя в прошлом году: выше зарплата, переподготовка для перехода на большой самолет. Но ты все отклонила.
