разговаривали… – не оборачиваясь, ответила идущая впереди Руби. – Ну… так как вообще можно с ним разговаривать. Слово за слово… он обозвал меня дурой, я и сорвалась.
– Прям так и сказал?
– Не совсем, – охотно пояснила Эш. – Он сказал, что ей бы не помешало расширить кругозор и перестать быть навязчивой.
Хлоя раскрыла рот еще шире.
– Вот скотина.
– Да нет, – резко замерев на середине дороги, ответила Руби. Ее плечи затряслись. Послышался всхлип. – Он прав. Я назойливая.
Джонсон кинулась к подруге.
– Бываешь, да. Глупо спорить, – встряхнув ее, кивнула она. – Потому что не любишь ждать и делаешь то, что тебе хочется. И я не считаю, что это плохо. Не слушай никого, ясно? Потому что никакая другая нам не нужна. И пошел к черту этот Тео. Пускай ищет себе таких же затюканных зазнаек, раз не понимает, чего лишается.
Руби слабо улыбнулась в ответ.
– Умеешь утешить.
– А кто утешает? – сурово воззрилась на нее Хлоя, вытирая ей слезы. – Никто не идеален. У всех есть недостатки. Я вот вспыльчивая, а Эш вообще мужененавистница.
– Неправда, – возмутилась та. – Меня просто бесит их тупость. Не дал бог людям мозгов, что я, виновата что ли?
– И я о том же, – обнимая Руби, согласилась Джонсон. – Так что не бери в голову. Ты лучшая, а еще с тобой не соскучишься. Мы тебя любим и полюбят другие. А если кому-то что-то не нравится – пинок под зад и да здравствует свободный полет. Тоже мне, проповедники нашлись.
– Пинок могу обеспечить, – предложила Эшли, присоединяясь к объятиям. – Мне только в радость.
– Кто бы сомневался, – уже более искренне рассмеялась Руби, с благодарностью прижимаясь к подругам.
Столько произошедшего за короткий срок буквальным образом сподвигало на долгие разговоры, а не так давно развешенные гирлянды на террасе, ночная прохлада, плетеные кресла и полный под завязку чайник с кофе более чем способствовали откровениям.
Так что по приезду домой к Хлое остаток ночи прошел под громким девизом: «перемывания костей лицам мужского пола или имеющих к ним хоть какое-то гендерное, социальное или психосоциальное отношение». Правда Эшли не до конца вписывалась в поставленные рамки, но для нее единогласно было принято решение сделать исключение. А вот проснувшийся от женского смеха под окнами мистер Джонсон был бессовестно отправлен обратно досматривать сны.
Разговоры длились до самого рассвета и полностью опустевшего чайника наряду с откопанной из личных запасов хозяина дома бутылочки коньяка. А почему нет? Кофе ведь ничем не испортишь. Лишь когда все закончилось, пришлось лениво тащиться наверх, где девушки мгновенно и уснули. Не раздеваясь и не успевая пожелать друг другу приятных сновидений с прочими милостями. Но понятное дело, нормально выспаться толком не удалось.
Почти одновременно с тем как снизу послышался
