воспроизводящих друг друга как целостную и довольно-таки инертную систему.
Цивилизация придает культуре форму благодаря тому, что оформляет и регулирует с помощью права, морали и других норм межиндивидные отношения. Не убий, не укради, не прелюбодействуй, не бери взятки, не плюйся в автобусе и т.п., до тех пор, пока подобные нормы привычны большинству, они – легитимны, их соблюдают. Но в какой-то момент по разным причинам они перестают быть легитимными и становятся сомнительными. И тогда почему «не убий», если на меня с ножом? Почему не укради, если я голоден, а у него много? Почему не прелюбодействуй, если очень хочется? – И порядок социальных отношений рассыпается от малейшего толчка.
Межцивилизационная эпоха, это полная делигитимация всех норм общественной жизни, превращение порядка в социальный хаос, на поверхности которого еще может плавать пена нелегитимных и формальных правил, обрядов и ритуалов, выдающих себя за традиции, но ставших или изначально задуманных как симулякры. Так бывает в весеннее половодье, когда освободившаяся река несет на себе отдельные льдины, но уже не скованна льдом.
4
В начале 1990-х гг. была такая иллюзия, что достаточно ввести частную собственность, отпустить цены, допустить конкуренцию и обеспечить расчет деньгами, и сразу всё наладится. А наладилось не всё. Гарантированная этими факторами экономическая мотивация, на самом деле, внешняя, а не внутренняя. Люди захотят зарабатывать, но не будут знать, как это делается: честным ли трудом, коррупцией ли, грабежом или воровством. Причем, коррупция, грабеж и воровство оказываются экономически эффективнее, чем честный труд в силу большей прибыли, какую обеспечивает коррупция и более быстрого оборота, какой гарантирован при грабеже. Нужна еще внутренняя мотивация, воспроизводимая в масштабах всего общества только моралью. По отношении к отдельному человеку моральная мотивация тоже, конечно, внешняя, ибо означает всего лишь «будь как все», но в общественной жизни она внутренняя, культурная, а человек в значительной мере культурное существо.
Мораль же, явление отнюдь не высшего порядка, а вполне земного, и зависит от конкретной региональной культуры. Проще говоря, у США – своя мораль, организованная вокруг исторически сложившихся частнособственнических отношений, конкуренции и денег, а у России – своя, организованная вокруг крепостных отношений и приоритета политики над экономикой. Меры, принятые в начале 1990-х гг. означали только начало весьма длительной эпохи реорганизации морали и ее переориентации с крепостного права и политики на формальное право, обусловленное формальностью денег как обезличенного средства обмена.
Такая эпоха проходит три стадии, связанные с ее носителями: сменяющими друг друга поколениями, каждому из которых демографией отводится 25—30 лет. Первый этап представляет
