style="font-size:15px;"> Захар Парфёнович: – Странно, но, почему-то, для вас обеих люди – это козявки, никчемные букашки.
Радмила Вольфовна: – Люди разные бывают. За примером далеко ходить не надо. Так что, ты нам не нужен. Я ещё тебя временами терплю. Но Вареньку твой вид просто бесит. Ведь у неё нервы расстроены.
Захар Парфёнович: – Я живу в сарае. Вам не мешаю. Занимаюсь своими делами.
Радмила Вольфовна: – Какие у тебя дела? На рыбалке пропадаешь или ведёшь долгие беседы с этой потерянной бичихой Катюхой.
Захар Парфёнович: – Я с ней и месяца не знаком.
Радмила Вольфовна: – Какая разница! Два сапога пара. На нашей территории шашни разводишь!
Захар Парфёнович: – Какие шашни? Екатерина Матвеевна имеет диплом учителя химии. Просто так у неё жизнь сложилась. Но живёт она у предпринимателя на овощной базе. Там и работает… грузчицей. Какая же она бичиха? Ты что-то путаешь, Радмила.
Радмила Вольфовна: – Мне на неё и на тебя плевать! Вы оба упали на самый низ социального дна. Нам ты не нужен, Захар! Бывает же так, что… опротивел!
Захар Парфёнович: – Я тоже от вас не в восторге. Но ведь мне надо где-то жить. Хотя бы, в сарае.
Радмила Вольфовна: – Нечего тебе делать даже в нашем сарае! Надоел, пойми. Уходи! Глаза б мои тебе не видели, Захар!
Захар Парфёнович: – Куда же я пойду? Не имеется у меня родственников. А сейчас ничего нет. Я потерял вас – и жену, и дочь.
Радмила Вольфовна: – Ты потерял то, что не находил. Что же тебе было терять, если у тебя ничего и не было? Хоть ты и не стар, но уже добрых перемен не предвидится.
Захар Парфёнович: – Ты постаралась из Вареньки сделать самую настоящую Твареньку. К сожалению, это прозвище так к нашей дочери прилипло, что уже останется с ней навсегда.
Радмила Вольфовна: – Нам плевать на тебя и на таких же, как ты!
Захар Парфёнович: – Ты – паучиха, Радмила. Арахна. Такая разновидность паучих. Она съедает самца, когда он уже ей не нужен.
Радмила Вольфовна: – А что на него любоваться, как на бесплатное приложение?
Захар Парфёнович: – Вы обе ненавидите людей, и мама, и дочка. Варя тебя даже перещеголяла. С ней больше недели редко кто желает общаться. Если и есть, так сказать, подруги, то, в основном, такие, как она сама.
Радмила Вольфовна: – Какое ты имеешь право обсуждать и осуждать меня и мою дочь?
Захар Парфёнович: – Имею полное право. Это моя дочь. Жаль, что мне не удалось сделать из неё человека. Жестока и своенравна. Откуда у вас это? Вроде ты, не из боярского сословия. Твои папа и мама были рядовыми… извини, алкашами. Но ты так их любила, когда они были живы. Особенно, своего папу, подлого и тупого мужика.
Радмила Вольфовна (бросается на него с кулаками): – Ты очень многое знаешь или, точнее, помнишь. Но ты наш враг! Кто тебе давал право так говорить о моих родителях?
Захар Парфёнович (прикрывается руками): – Я имею на это полное право. Слишком много подлости они мне
