должна была убедиться в своем выборе! – невозмутимо ответила «штучка».
– Я могу расслабиться или месть продолжается?
– Разумеется, продолжается, но следующий этап будет… как-нибудь потом…подгадаю момент, когда ты этого будешь меньше всего ждать и-и-и… нанесу удар, – она сладко улыбнулась ему.
– Опять в жабу превратишь? – предположил блондин.
– Нет. Абсолютно нет. Не люблю повторяться. Пошли нам нужно еще мужские наряды посмотреть, тебе же тоже надо будет выглядеть нарядно.
Пока Ганимед расплачивался за ее платье, Пандора изучала мужские наряды, находящиеся здесь же в витрине. Изучив фасоны до мельчайших деталей, Пандора обратилась к хозяину лавки:
– Симон, а не подскажешь, где мы сможем найти извозчика?
– Агнешка, я буду счастлив, если вы с паном Себастьяном воспользуетесь моей каретой, – предложил портной.
– Спасибо, Симон.
– Тогда подождите, я отдам распоряжение, – и старик скрылся в коридоре.
– Ты просто излучаешь довольство собой, – неодобрительно покачал головой блондин.
– Наверное, это потому что я довольна собой! – она отвесила ему самую ослепительную из своего арсенала убивающих на повал улыбок.
– И что оно стоило того, – язвительно поинтересовался он, на этот раз уже мысленно.
Она тоже ответила ему мысленно: – Каждая секунда наблюдения за твоим кисло-скорбным лицом значительно облегчала боль от ран, нанесенных моему самолюбию, а твои эмоции и чувства…, – она закусила нижнюю губу, – как бы объяснить то, что ты транслировал… в общем, «неприлично и даже бесстыдно», наверное, самые подходящие описания, так что кто бы говорил…, – подмигнула она ему.
– Агнешка, карета ожидает вас у входа, – сообщил хозяин лавки.
– Спасибо, Симон!
– Тебе спасибо, порадовала старика! Не забывай, заезжай.
– Обязательно, – печально улыбаясь, кивнула лже-Агнешка.
Как только они сели в карету, Пандора была настроена продолжать язвить, и как раз открыла рот, чтобы начать, но с Ганимеда, очевидно, на сегодня было довольно. Вначале, Пандора даже растерялась под его напором и попыталась оттолкнуть. Она прямо таки потрясение испытала, когда его горячий, жадный рот накрыл ее губы поцелуем. Ведь одно дело дразнить огонь, а совсем другое дело иметь дело с огнем. Ганимед приподнял голову, и пристально посмотрел ей в глаза, и когда Пандора уже решила, что все представление окончено, он вновь опустил голову, чтобы начать медленно исследовать каждый изгиб ее губ мелкими, почти невесомыми поцелуями. Когда поцелуй, наконец, углубился, ее мозг уже больше не расценивал это как вторжение, наоборот все ее существо приветствовало и радовалось. «Да, уж, целоваться он умеет, надо отдать ему должное, – промелькнула мысль в ее голове, – да и было бы странно, если бы не умел, – подсказывала
