оставаться строгой.
– Я готова.
Алексей надел чистую светлую рубашку, джинсы и тоже преобразился. Еще бы револьвер на пояс, мокасины, ковбойскую шляпу – и айда на голливудские съемки.
До ресторана между девятым и восьмым топать пять вагонов. На каблуках для такого перехода Шуре потребовалось мужество. Кроме дребезжащих вагонных сцепок путь баррикадировали мешки, ящики и узлы. Узбеки везли на русские рынки недозрелые груши, томаты и зеленую редьку. Из купе торчали ковры, коробки от телевизоров. По проходам бегали дети – офицерские семьи меняли места дислокации.
После спертого мешочного плацкарта ресторан казался хрустальным замком. Плоская, как вобла, официантка с подрисованным помятым лицом пьющей женщины заканчивала готовить столики. Шура и Алексей пришли первыми. Официантка протянула меню, но сразу предупредила, что ничего из указанного там на самом деле на кухне нет. Оставшись без права выбора, Алексей заказал дежурный бефстроганов, бутылку коньяка, коробку конфет и лимон.
Поезд нагонял упущенное стоянкой в степи время. Вагон болтало на стыках, и Алексей с трудом разлил коньяк. Приятное алкогольное тепло тихо расходилось в груди. Несмотря на изрядные добавки чая и портвейна, в напитке кое-что от коньяка сохранилось. Алексей сидел и восторженно разглядывал Шуру.
– Чего уставился? – строго спросила Шура, с трудом удерживая серьезность.
– Красивая ты, – ответил Алексей, не отводя взгляда.
– Если ты год без бабы живешь, тебе любая Баба Яга красавицей покажется. Ишь, разгулялся… У тебя что, денег куры не клюют?
– Год зря работал? – Алексей закурил и добавил:
– Тратить на себя много не умею…
– Такой видный мужик и один? – Шура спросила как будто между делом, но ждала ответа напряженно.
– Хочешь мою биографию узнать? – Алексей искал подтверждения интереса к своей персоне.
– Время есть, почему не послушать…
– Шура, не обидишься, если я прямо скажу, что думаю?
– Если не обидишь, не обижусь.
– Давай вместе слезем с поезда на Волге.
Зачем нам дальше ехать?! – Алексей со свистом затянул «Беломор».
– Как это слезем? Ты спятил? – Шура ожидала чего угодно, но не такого напора.
– Слезем и все. Работа везде найдется.
Деньги у меня есть. С жильем устроимся.
– Ты серьезно? – Шура тянула время, чтобы собраться с мыслями.
– Ты не думай, я не уголовник. За мной плохих хвостов нет. Только я не совсем свободный. Должен тебе сразу сказать. У меня под Краснодаром два парня у сестры. Мне их взять придется…
– Еще чего закажете? – спросила плоская официантка и, получив отрицательный ответ, поджала губы и ушла на кухню.
– О чем ты мне толкуешь? – спросила Шура.
– Два сына у меня. Старшему три, младшему – полтора года. Вот такой довес по жизни имеется.
– А
