унизить даму в глазах других людей, причем, намеренно, с целью самоутверждения. Единственная женщина, к которой он испытывал чувство, похожее на уважение, была его вторая жена. Но она умерла больше двух лет назад. После этого, неприятие женского пола только усугубилось.
Максим Анатольевич с нетерпением смотрел на секундную стрелку наручных часов. Пять минут уже практически истекли. Он готовился задать новую трепку Веронике, если та опоздает хоть на минуту. Но тут ему не повезло. Проявив истинный талант по быстроте приготовления завтрака, Вероника внесла в огромную гостиную тяжелый поднос. Она торопливо расставляла перед хозяином пышный дымящийся омлет, поджаренные тосты, масло, повидло, тонко нарезанные сыр и ветчину и чашку горячего кофе без молока. Хозяин следил за ее умелыми движениями, презрительно поджав губы.
– А теперь отрегулируй кондиционер. Здесь холодно, как в морозилке, – сказал он, когда Вероника уже собралась удалиться.
Та послушно взяла пульт, что лежал возле руки хозяина, и, направив его на систему, нажала одну единственную кнопку, пустив поток холодного воздуха на потолок. Карлов не обращал на нее внимания, читая газету и прихлебывая кофе. Выждав минуту, Вероника развернулась и направилась в кухню. Уже в дверях снова услышала звон колокольчика.
– Свою машину я оставлю дома. Распорядись, чтоб ее помыли к двенадцати часам. Мне она понадобится в это время, – равнодушно велел Карлов, когда Вероника снова появилась на пороге гостиной. – Да чтобы она блестела, поняла? Когда он, кстати, вернется?
– В городе пробки. Вот и задерживается.
– Еще! Сегодня вечером у нас гости. Накрой стол в гостиной к восьми часам на… – он подсчитал в уме, – семерых. Поняла? – Вероника кивнула. – Все, свободна, – закончил Карлов, пренебрежительно махнув рукой, – убирайся.
Вероника ушла, глотая слезы.
Карлов не спеша допил кофе, так и не притронувшись к еде, свернул газету и бросил ее прямо в тарелку с омлетом.
– Тупая дура! – в сердцах проговорил он. – Курица без мозгов. Да заменить некем. Да и другая будет такой же тупой.
Вероника служила в его доме уже четыре года. Ее рекомендовал Максиму Анатольевичу друг – заместитель мэра. Сказал, что лучше он вряд ли найдет. Карлова раздражало в ней все: огромная фигура, не сочетающаяся с мягкими чертами лица, покорный и трусливый характер, даже ее высокая трудоспособность порой выводила его из себя. Обычно он сдерживался, не позволял такого, как сегодня. Просто день не задался с самого утра. Ему приснилась покойная жена. Во сне она сказала только одну фразу, которая сильно напугала Карлова: «Если не перестанешь издеваться над моим сыном, я заберу тебя к себе». Проснулся он, объятый паническим страхом. Постепенно успокоился, потому как не отличался суеверием и не верил в загробную жизнь, но настроение было окончательно испорчено, вот и сорвался на Веронике.
Встав
