его копию из этого синеватого металла, чтобы не носить оригинал из простого невзрачного металла на шее.
Не знаю, сколько мы ещё просидели под россказни старичка, но вскоре он встал и просто вышел из аудитории. Не попрощался, не дал напутствий и даже, вроде бы, не завершил рассказ. Просто ушёл.
– Птеродактиль свалил! – сообщил впереди сидящий парень, поворачиваясь и толкая локтём Макса.
Я улыбнулась: старичок, столь внезапно покинувший помещение, и вправду походил на птеродактиля. Макс же быстро отогнал остатки сна, который, видимо, всё же завладел им на какое-то время, и, сунув не пригодившуюся тетрадь и ручку в рюкзак, поднялся на ноги и уставился на меня, поскольку я загораживала ему путь.
– Макс, куда мы теперь? – спросила я, не желая вставать и пропускать его.
– Лера, – он наклонился к моему уху и попросил: – Найди себе другую жертву, малышка, а я хочу спокойно попить пива, у меня был непростой день.
Он выпрямился, улыбнулся мне, демонстрируя ямочки на щеках и белоснежные зубы, после чего ловко перемахнул через стол, опершись на него руками, правда после приземления я заметила, как он поморщился, словно неудачно наступил на ногу, но тут же, не теряя времени, направился к двери.
Я осталась сидеть и смотреть ему вслед, несколько растерянно и обиженно, словно он предал меня, хотя, конечно, это было не так, и, наверно, на его месте я бы тоже хотела отвязаться от такой подружки, как я. Нехотя признав его правоту, я тоже собрала вещи и поплелась к выходу.
– Что, Милахин отшил? – раздался рядом со мной чей-то псевдо участливый голос.
Я глянула на говорившего – парень был выше меня и выше Макса. Пожалуй, с ним я могла чувствовать себя, как дома – его рост относительно Лериного был почти таким, как рост среднестатистического мужчины из моего мира относительно моего. Это было приятной мелочью, благодаря которой я мысленно поставила пареньку первый «плюсик». А ещё он был вполне симпатичным, потому как вёл себя приветливо, а я давно за собой замечала, что приветливый человек редко кажется несимпатичным, пока не проявляет тёмную сторону своей сущности. А этот парень был весьма приветлив. Я ему улыбнулась и ответила честно:
– Он некультурный пингвин, но я вовсе не обижаюсь на него за это, возможно, просто день сегодня такой… Кстати, как ты его назвал?
– Извини, забыл, что ты не любишь, когда кого-либо называют по фамилии, – улыбнулся он мне в ответ.
Фамилия…. Ладно, я в курсе, что у многих народов есть какие-либо приставки к имени, означающие какую-либо родовую или клановую принадлежность. Милахин… Фамилия ему совершенно не подходила – он не был милым, по крайней мере со мной, а если и был, то разве что внешне, на лицо.
Кажется, моего собеседника не слишком-то и волновал Макс, поскольку он быстро забыл про него.
– Знаешь, Лерка, хоть у вас и традиция, но… может сходим куда-нибудь вдвоём сегодня? – он испытующе посмотрел на меня, а я нахмурилась.
