смогли прийти! – сказала она, когда они подошли к нам. У них обеих были одинаковые орехового цвета глаза и лица в форме сердца, и я решил, что девчонка была дочерью Элен. Щеки Элен раскраснелись, и она обмахивалась рукой, словно веером. – Ух, ну и жара! Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Или облить вас ледяной водой? – Она выпалила все это так быстро, что у нас не было времени ответить. Она улыбнулась и обняла за плечи стоявшую рядом девочку. – Это Эмбер. А мой муж Том где-то скрывается. Возможно, в доме, рядом с вентилятором.
– Привет! – сказала Эмбер и подняла руку в знак приветствия.
Как и у матери, у нее были округлые формы, и они обе были одеты в сарафаны. Я старался смотреть Эмбер в глаза, что было не так просто, учитывая, что глубокий вырез ее сарафана оставлял открытым ложбинку груди.
– Это Лиз и Джейсон Хикс, дорогая, – сказала Элен. – И их сын Тайлер. Наши новые соседи. Я уже говорила тебе, что он будет учиться на втором курсе в Сехоме?
– Да, – сказала Эмбер и, глядя на меня, слегка закатила глаза, словно говоря: «Уж эти родители!»
– Привет, – сказал я, выдавив из себя улыбку.
– Ты такая хорошенькая, – сказала моя мать, обращаясь к Эмбер. Потом она повернулась к отцу: – Разве она не хорошенькая, Джейсон?
– Очень хорошенькая, – согласился он, окидывая Эмбер оценивающим взглядом.
На лице Элен появилось странное выражение.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросила меня Эмбер, не замечая или попросту игнорируя то, что говорили взрослые. Я кивнул и пошел за ней к переносному холодильнику, который стоял во дворике рядом с домом. – Здесь есть содовая, холодный чай или вода, – сказала она, доставая бутылку воды. А я взял банку с кока-колой.
Мы какое-то время помолчали, глядя на то, как детишки плещутся в бассейне. Потом Эмбер заговорила:
– Откуда вы переехали?
– Из Сиэтла, – ответил я, глотнув кока-колы. – Отца перевели на пожарную станцию в вашем городе.
– Он пожарный? Круто. А мой отец всего лишь продает страховки. – Она сделала паузу. – Ну, на самом деле он владелец страховой компании. Но это не то же самое, что спасать жизни людей.
– Наверное. Но моего отца все время нет дома. Он сутками торчит на работе. Иногда еще дольше.
– Это плохо, – сказала Эмбер, скорчив гримасу. – А что твоя мама?
– Она фармацевт, но работает на полставки, потому что не любит оставлять меня одного дома. Что очень глупо, потому что я навряд ли сожгу дом или выкину еще что-нибудь в этом роде.
Эмбер кивнула.
– Уж мне-то это знакомо. Моя мама все время трясется надо мной. Когда я пошла в детский сад, она устроилась работать в начальную школу, чтобы у нас совпадали каникулы. Она ходит за мной по пятам, но она милая, потому что печет печенье и стирает мои вещи. – Она снова скорчила гримасу, и я рассмеялся. Мне обычно было нелегко общаться с людьми,
