сменились сосновым лесом. Фермеры, а не охотники, как я уже говорил, они знали только одно: уходил от них зверь – не человек. По пути они нашли желтенькую пижамку Кэти и еще клок ночной рубашки Коры, пропитанные кровью. Ни Клаус, ни Гови уже не спешили, как в самом начале погони. С каждой минутой им становилось все яснее и яснее, что живыми девочек они не увидят.
Отец с сыном зашли в лес, но не обнаружили признаков того, что похититель побывал там до них. Они вышли на опушку, зашли вновь, чуть в стороне, с тем же результатом, в третий раз повторили маневр и наконец наткнулись на кровяное пятно, чуть более вытянутое в одном направлении. По нему они и пошли, потом вновь начали кружить по лесу в поисках новых следов похитителя. Около девяти утра до них донеслись крики людей и лай собак: Роб Макги организовал разыскную команду. К этому времени шериф Криб заканчивал завтрак чашкой кофе, щедро сдобренного коньяком. Пятнадцать минут спустя Макги и его люди наткнулись на Клауса и Гови Деттериков, вышедших на опушку. Вскоре разыскная команда двинулась дальше, возглавляемая Бобо и его собаками. Макги позволил Клаусу и Гови идти с ними (запрету они бы не подчинились), но заставил их разрядить оружие. Ружья у всех не заряжены, заявил им Макги, так безопаснее. Однако отдать ему патроны помощник шерифа попросил только Деттериков. Вне себя от горя, жаждущие только одного: скорее бы закончился этот кошмар – они подчинились. Заставив Деттериков разрядить оружие и отдать ему патроны, Роб Макги, возможно, спас жизнь Джону Коффи, во всяком случае продлил ее на несколько месяцев.
Лающие, рвущиеся с поводка собаки две мили тащили их по лесу, держа курс на северо-запад. Наконец они вышли на берег Трейпинг-ривер, в этом месте довольно-таки широкой, неспешно несущей свои воды на юго-восток, к невысоким, поросшим лесом холмам, где жили семьи с фамилиями Кроу, Робинетт, Дюплесси, которые все еще сами мастерили мандалины и выплевывали прогнившие зубы прямо на пашню. В жуткую глухомань, где воскресным утром мужчины демонстрировали умение брать змей в руки, а тем же вечером укладывались в постель с собственными дочерями. Я знал эти семьи. Время от времени их представителей скармливали Старой Замыкалке. На другой стороне реки в лучах июньского солнца блестели рельсы ответвления Великой южной дороги. Справа от них, в миле вниз по течению, реку пересекал мост, и железная дорога уходила к угольным шахтам Уэст-Грина.
Здесь преследователи нашли участок примятой травы, сплошь залитый кровью. От этого жуткого зрелища многих мужчин бросило обратно в лес, где они и оставили свои завтраки. Там же валялась ночная рубашка Коры, и Гови, до того державшийся молодцом, привалился к отцу и чуть не лишился чувств.
На этом месте первый и единственный раз мнение собак Бобо Марчанта разделилось. Их было шесть, две ищейки, две гончие и два терьера, с какими в тех краях охотились на енотов. Терьеры рвались на северо-запад,
