конечно. И не только слышал, но и видел спецфильм. Нам еще в училище на третьем курсе показывали.
– Ишь ты! Даже спецфильм выпустили. Ничего нет. Ракета не летает, а спецфильм есть. Чудеса. Толя, а ты тогда хоть что-то слышал об Н1?
– Слышал, конечно. После четвертого курса мы были в Куйбышеве на «Прогрессе». Там и увидели гигантские агрегаты. Нам тогда сказали, что это для новой ракеты. Но, впервые все увидел уже на полигоне. Ну, и что дальше, Владимир Александрович?
– А дальше Челомею дали добро. Разработку Н1 заморозили. О ней вспомнили, когда Челомей окончательно Л1 провалил. Но время было упущено. Тут уже и сам Король не успел бы. А уж Мишин и подавно. Э-э-х! Вот так нас и обштопали, Толя, – сердито погасил окурок Кузнецов, и мы завершили тот перекур на грустной ноте.
Вернулись вовремя. Отдел уже собрался вокруг стола Бродского на политинформацию. И мне вместе со всеми пришлось целый час слушать в плохом исполнении то, о чем уже полдня талдычило радио.
Политинформация окончилась длительным перекуром, во время которого новые коллеги, знавшие меня по Казахстану, допытывались, как это мне удалось сбежать из армии.
Позвонил жене, и мы договорились встретиться на площади у станции «Подлипки-дачные», где была конечная остановка нашего автобуса.
От проходной к площади довела живописная аллея старых раскидистых деревьев. Площадь у станции окаймляли солидные многоэтажные здания, в одном из которых разместился вполне приличный универмаг «Заря».
Вот тебе и «Подлипки-Дачные». Где они теперь те липки, под которыми когда-то были те чудесные дачки? Ни того, ни другого. Похоже, все, что от них осталось это название станции.
Глава 7. Подъем
И завертелась карусель скучных и однообразных «рабочих» дней. Два дня ушли на знакомство с коллегами, которых еще не знал по полигону, и на бесконечные перекуры с Кузнецовым. Эти перекуры и были самым интересным в те неприкаянные дни. А содержание наших разговоров с моим наставником надолго осталось в памяти. Многое – навсегда.
Прежде всего меня интересовало, что же произошло в последнем полете Н1? Что показал анализ обломков ракеты, в поиске которых едва не погибла наша группа? Какие были сделаны выводы, и действительно ли так безнадежна наша ракета, что новый Главный конструктор отверг ее с порога?
Понятно, что любому лидеру уровня Глушко намного комфортней тут же приступить к воплощению своих идей, чем продолжать чужую работу. Но есть еще государство, которое приняло предложенную Королевым программу. Сотни предприятий страны много лет работали на нее. И вот-вот на смену неудачам должны пойти успешные пуски, и страна, наконец, получит ракету, способную выводить на орбиту стотонную полезную нагрузку. Никакие «Протоны», а уж тем более «Союзы» на такое не способны. А летные испытания всех ракет того времени не проходили без аварийных пусков. О них не сообщали в средствах
