неясно, сколько еды нужно котенку, но даже если он умрет, то так будет лучше – его проще будет выкинуть, и собакам не придется его ловить, съедят так, и никто ничего не узнает. Кроме девочки, которая его видела. Но с ней было легко: пора было домой, он просто ушел, а куда убежал котенок, не видел. Когда он уходил, котенок сидел на половике и никуда не собирался. Кто же знал, что он убежит?
Вадим полез на чердак. Сначала мачеха думала, что он делает там что-то нехорошее, и проверяла его, стараясь застать врасплох, но он нашел на чердаке старые книги и делал вид, что ходит туда читать – не тащить же такие старые и грязные книги в свою аккуратную комнату. Она не возражала. Отец иногда спрашивал, что он сегодня прочел, и он называл ему то, что они проходили сегодня на литературе. Отец кивал.
Котенок был теплым и очень приятным. Шерсть у него оказалась мягкая, а в хвостике прощупывались маленькие косточки, из которых хвостик и состоял. Еще у него выдвигались коготки. Нажимаешь в самую середину лапки, на розовую подушечку, и коготки выезжают, они загнутые и у основания покрыты странными полупрозрачными чехольчиками. Это не грязь, потому что она не соскабливается и очень долго прирастает назад. Во рту у котенка все по-другому – язык покрыт шершавыми пупырышками, а маленького язычка, свисающего сверху, нет совсем. И это у всех так – он даже поймал большую соседскую кошку и проверил у нее. Если кольнуть котенка иглой, то он начинает извиваться так сильно, что удержать его невозможно. Колоть надо аккуратно, потому что в прошлый раз котенок укусил так больно, что на руке остались четыре глубоких дырочки, которые заживали очень плохо. После этого он долго рассматривал зубы котенка и все не мог понять, как такой слабый котенок мог укусить так сильно и продырявить толстую кожу.
Вообще котенок не был похож на человека: задние лапы у него по форме напоминали куриные окорочка, а передние – нет. Самым красивым у котенка был нос смешной тигриной формы и еще интересные уши, которые просвечивали розовым. Он не хотел сидеть на руках, и все время спрыгивал на пол, в пыль, и от этого очень смешно чихал, почти как человек. Голос у котенка был тонкий и одинаковый, он не говорил «мяу», как другие коты, а говорил смешное протяжное «ми». Кормить котенка было тяжело, приходилось изворачиваться и придумывать всякие способы незаметно спрятать для него еду. Сначала он носил за щекой, но после еды нужно было мыть посуду, и пока ее моешь, держать еду во рту было опасно – она могла что-нибудь спросить и рассердиться, если он кивнет или промычит в ответ что-то неразборчивое. Но если не покормить котенка вовремя, то потом он будет какать жидким, и убирать это из сундука сложно и долго. Кошачьи какашки он заворачивал в старые газеты и складывал в мешок в комоде. С мочой было сложнее – сундук не просыхал и сильно вонял, а котенок становился вялым и часто дышал.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию
