с чужими заимодавцами? Еще погоню вслед пустят!
Обижаться, однако, Арман не стал. Приосанившись, тряхнул густыми кудрями.
– Аванс дали. Есть на свете люди щедрые!
Девушка прикинула, за какие подвиги такому положен аванс…
– А что? – парень недоуменно моргнул. – Заключил договор на книгу. Вот прямо здесь и буду писать, за столом. За месяц управлюсь.
Возразить было нечего, Мод и сама занималась не только будущей выставкой. Пока трудяга Жорж приводил в порядок «Вспышку», девушка успела ознакомиться и с историей Русской полярной экспедиции, и с великой загадкой Земли Санникова. А заодно изучить фотографии, что оказалось самым интересным.
Каждый ищет свой хлеб!
– Книжка-то о чем? – вздохнула она. – На мемуары замахнулся?
Арман внезапно подмигнул, точь-в-точь, как усач.
– Забытые кулинарные рецепты Франции! Их в каждой деревне – с две дюжины, на несколько томов хватит. И… Если нам на денек придется отклониться от маршрута… Ничего?
От маршрута? Мод набрала в грудь побольше воздуха, но тут вновь негромко хлопнула входная дверца.
– Вот! – невесело сообщил Бонис, предъявляя скромную, явно видавшую виды гитару на широкой брезентовой лямке. – Но, может, я просто сыграю? Понимаете, мой репертуар…
– Сейчас поймем, – пообещала Мод.
Усача тоже неплохо бы разъяснить. Эксперт Шапталь не очень верила, что парня арестовали за обычную песенку. На бомбиста-террориста не слишком похож, но…
Жорж Бонис, с обреченным видом отодвинув стул, присел, гитара скользнула в руки.
– Так вот, о репертуаре…
Я сквернослов.
Из бранных слов
Составил я свой часослов.
Наш предок галл,
Что редко лгал,
Как четки их перебирал.
От звонаря
До короля
Ругались люди почем зря,
За бранью не лезли в карман,
И бил искрометный фонтан:
Что ты, morbleu, cовсем ventrebleu!
Да и какого ты cornegidouille…[10]
Оборвав песню на полуслове, усмехнулся, пригладил усы.
– И тому подобное…
– А-а! А дальше? – встрепенулся Арман. – Жорж, так не годится, на самом интересном месте!..
Усач промолчал, но выразительно поглядел в сторону Мод. Девушка и сама была не прочь узнать, что там, в искрометном фонтане, тем более успела оценить и голос, и манеру, но все же решила не смущать парня.
– А дальше мсье Бонис поработает над только что помянутым репертуаром. Чего-нибудь подходящее, думаю, все-таки найдется?
– Разве что про девушек, – задумался усач. – Но там, знаете, тоже…
Гитара вновь скользнула в руки.
Весь в мыле я примчался на свиданье к Маринетте —
Неверную красотку обжимал какой-то тип.
С букетиком своим я смотрелся очень глупо,
С ним выглядел, ей-богу,
Здесь и далее песни Жоржа Брассенса цитируются в переводах М. Фрейдкина и Н. Стрижевской.
