имел быть заступником и молельщиком всего прихода. Пост в месяце рамадане по виду исполняется еще строже шиитами, чем суннитами; на деле же с обычной персидской хитростью он нарушается втайне гораздо чаще, чем то дерзнули бы сделать сунниты. Паломничество к святым местам – излюбленная мечта персов, но путь в Мекку открылся для них лишь недавно, да и теперь персы направляются туда очень редко. Вследствие наследственной их вражды к туркам, последние закрывали шиитам в течение целых столетий проезд в Аравию. Только с царствования султана Абдул-Меджида (1839–1861) им разрешено вступать на турецкую территорию в облике паломников в Мекку. Но лишь немногие пользуются этим разрешением, большинство же довольствуется возможно частым посещением священных гробниц своих имамов, в особенности же гробниц Али и Хусейна в Неджефе и Кербеле и имам Рида в Мешхеде. Посещение этих местностей кажется им настолько желанным, что уже с древнейших времен[21] благочестивые персы, владевшие нужными для того средствами, завещали перевезти свой прах и похоронить его в подобных священных местностях. Такое предсмертное желание исполнялось всегда добросовестно. Еще и в настоящее время из величайшей дали, даже из Индии, тянутся длинные караваны, везущие на верблюдах гробы умерших в мечети с гробницами почивших имамов, чтобы здесь опустить мертвецов в последнее место их упокоения. Горе путешественнику, которому встретится подобный караван, везущий мертвецов: запах разлагающихся трупов просто невыносим, – и если несчастный не один, то он в довершение всего будет еще вынужден выражать удовольствие, потому что бренные остатки столь благочестивых людей должны, конечно, издавать приятное благоухание.
При самом сильном желании нельзя было изъять из Корана запрещение пить вино. Поэтому благочестивый перс предоставляет евреям приготовлять презренный напиток, но пьет его сам, хотя в большинстве случаев тайно. Особенно славятся в этом отношении жители Шираза, в окрестностях которого растет лучший виноград.
Так и быть, о виночерпий,
Пусть всех обойдет круговая чаша.
Подавай ее сюда!
Такими словами начинается книга песен величайшего поэта Шираза – Хафиза, в доказательство того, что и в XIV столетии дело обстояло там точно так же, как и в настоящее время. Но ввиду того, что и религии следует отвести надлежащее место, эти строки официально толкуются так: круговая чаша с вином, которой виночерпий Хафиза обносит всех присутствующих, означает вино божественного милосердня, опьяняющее человека божественною любовью. И когда перс, вдоволь насладившись жизнью и ее удовольствиями, которыми он по временам пользуется даже до безобразия, достигает 50-летнего возраста, он обыкновенно делает «таубэ», то есть приносит покаяние, имея в виду с этих пор серьезно подумать о жизни и достойно подготовиться к загробному существованию. Подобный нравственный переворот случается иногда и в других местах кроме Персии, но нигде как здесь он не представляет собой, так сказать,
Первый известный мне подобный случай – похороны Бунда Адуд ад-Даулы, который в 372 (983) г. по сделанному им предсмертному распоряжению был похоронен в Неджефе: Ибн аль-Асир, IX, 13.
