они заняли позицию у побережья Малой Азии, к северу от Кипра. К сожалению, они вышли в море, чтобы защитить приз, который отправляли на Мальту, как раз когда появились разведчики турок. Таким образом, противник был предупрежден об их присутствии и сумел уйти. Попытка внезапно захватить две турецкие галеры в районе Бассо тоже оказалась безуспешной.
Дориа постигла последняя неудача. В Мессине собрался самый крупный флот, который здесь видели в последние годы. Пусть он был недостаточно силен, чтобы идти в Константинополь, но он определенно мог добиться хотя бы чего-нибудь. Здесь было 5 мальтийских галер, 5 – папских, 5 – тосканских, 3 – савойских, 10 – неаполитанских, 10 – сицилийских и более 30 пришли из Испании и Генуи. Возможно, нежелание делать что-либо, отчего могут выиграть венецианцы, была причиной, по которой этот флот держался в удалении от Леванта. С другой стороны, не исключено, что Дориа просто не желал рисковать. Ведь можно было встретить турецкий флот! В общем, какова бы ни была причина, было принято решение напасть на Алжир, где можно было рассчитывать на местную поддержку. Желая убедиться, что турки останутся на расстоянии, Дориа послал мальтийскую галеру для демонстрации в греческих водах, а сам повел остальной флот на Майорку, а оттуда – в Алжир.
Подойдя к порту в ночь с 23 на 24 августа, Дориа послал тосканские галеры вперед, чтобы установить связь с возможными сторонниками на берегу. На сигналы не было получено никакого ответа. Туманное утро отсрочило высадку – если она вообще планировалась. Волнение моря усилилось, и Дориа весьма оперативно вернулся на Майорку. Оттуда он разослал разные контингенты в соответствующие порты. Немного позднее он склонился перед вызванной его действиями бурей гнева и удивления и попросил об отставке. В 1606 году он умер.
Вивье, мальтийский генерал, вернулся из Мессины в конце июля и 4 августа ушел с Мальты с 4 галерами. На Занте он узнал, что капудан-паша ушел в Александрию с флотом из 35 галер и еще 15 кораблей были оставлены для защиты Архипелага. Он пошел с Занте на Цериго, а оттуда к Пассаве, турецкой крепости на восточной стороне мыса Матапан. Высадившись там в ночь на 17 августа, он овладел крепостью и сжег ее, после чего вернулся на Мальту 30 августа.
В это время появились первые признаки изменения условий войны на море, как ее понимали в Средиземноморье. Веками или даже тысячелетиями галера оставалась стандартным типом боевого корабля, и, несмотря на длительное существование, она, по сути, не изменилась. С другой стороны, пока военное кораблестроение и военно-морская тактика у народов Средиземноморья остановились в развитии, на севере и западе появился совершенно новый тип военного корабля. Корабль с прямым парусным вооружением и орудиями, установленными вдоль бортов, достиг такой ступени развития, что только с ним считались за пределами Гибралтарского пролива. Обычно утверждают, что «пираты» Алжира и Туниса были первыми средиземноморскими морскими силами, оценившими по достоинству такие корабли, знания
