эта страна объявила на него охоту.
Сотни и тысячи людей образовали цепь, которая рано или поздно должна замкнуться, и его, как какого-то волка, накроет черная тень, брызгающих слюной псов. И на ослепительно белом снегу, закрутится смертельная карусель.
Где-то он уже это видел. Наверное, в кино. Вот так же огромный черный волк в предсмертных судорогах корчился на белом, загребая окровавленными лапами снег, как будто все еще продолжал бежать. Но в огромных, почти человеческих, глазах уже угасала жизнь.
Он любил кино. Это была его отдушина и его страсть. За многие годы он пересмотрел сотни фильмов. Особенно после войны. Почти все трофейные фильмы. И, конечно, фильмы о Гитлере, которые смотрел и пересматривал десятки раз, словно пытаясь понять главное – почему он сделал это? Почему… Почему… Почему…
И сразу вспышка памяти высветила этот день 17 октября 1939г.
Львов.
В ночь на 17 октября 1939 года из столицы СССР был отправлен поезд «Москва – Львов». Внешне он ничем не отличался от других «скорых», колесивших по просторам необъятной железнодорожной державы. Однако отличия все же имелись. На этот поезд не было продано ни одного билета, все вагоны были закрыты, кроме трех в середине состава: здесь были вагон-кабинет, вагон кухня-столовая и вагон с охраной – солдатами НКВД, которыми командовал комиссар Власик.
Поезду сделали «зеленый коридор». Он шел, а точнее, летел на огромной скорости без остановок, словно разметая в клочья ночь, чтобы утром уже быть на месте.
Оба состава прибыли во Львов практически в одно и то же время. Поезд Гитлера был замаскирован под венгерский экспресс. Вокзал и перрон оцепили. Гитлер поднялся в его вагон, сопровождаемый только личным переводчиком Паулем Шмидтом.
Он, Сталин не взял с собой личного переводчика – Павлова, не взял и переводчика Молотова – Бережкова. Это была секретнейшая поездка и сверхсекретная встреча, согласованная с Гитлером сразу после раздела Польши. Да, в сущности, и никакого раздела не было. Просто настало время вернуть отнятое.
Лично он, Сталин, не любил поляков. Еще со времен революции и гражданской войны, когда понял главное – вся теория классовой борьбы Маркса-Ленина и прочих «теоретиков» не стоит ломанного гроша, когда в процесс вмешивается национальное.
Так, в сущности, тогда и произошло в Польше. Пока поляки были на территории Украины, их гнали все кому не лень, даже эта бездарь Тухачевский, который возомнил себя великим полководцем и думал на спинах отступающих ворваться в Варшаву.
Но на территории своей страны в поляках сразу проснулось национальное, и они стали, как один народ. И теперь это была сила, которая сметала на своем пути все – и белых, и красных, и революционеров всех мастей.
Эта сила и вынесла на поверхность Юзефа Пилсудского, которого тут же поддержали Франция, Англия и Америка, которые всегда любили чужими руками
