прервал наш сон и на мое ошарашенное и злое спросонья «Алло!» откликнулся голос Дональда, надтреснутый, неуверенный, размытый водкой и лишенный обычных его самоуверенных интонаций, частенько превращавшихся в надменность.
Алан, я… Боже мой, извини, что разбудил, но… Алан, случилось что-то ужасное.
Я обернулся, уже не опасаясь, что Тони увидит мои слезы, и осознал, что она пытается меня утешить, поддержать как умеет.
Ее карие, как у лани, глаза моргали, проясняясь.
– Ты-то в порядке?
Я коснулся ее хрупкого плеча под клетчатой фланелью ночной рубашки. Вспомнив кошмар, прерванный звонком Дональда, – один ужас, сменившийся другим, – глубоко вздохнул и попытался собраться с мыслями. Бернарда больше нет, а мир не заметил. Да и мы не заметили.
– Через час я должен встретиться с Дональдом и Риком.
Она молча прошлепала к кровати, подхватила сигарету из пепельницы на тумбочке и затянулась, прежде чем сунуть ноги в тапочки, похожие на вислоухих кроликов.
Я хотел и дальше смотреть в окно. Наблюдать за тем, как поднимается солнце, потом побрести в гостиную, натянуть наушники и слушать, как «Мамас энд Папас» поют о Калифорнии, мечтах и танцах на улицах, пока за окном с серого неба сыпался холодный серый дождь. Хотел выбросить весь этот бардак из головы.
– Тебе снился кошмар, – внезапно сказала Тони, как будто только что вспомнив. – Я хотела тебя разбудить, но тут зазвонил телефон.
Я зажмурился. В те краткие неопределенные секунды до того, как сумел стряхнуть с себя сон и поднять трубку, я уже знал, что Бернард мертв.
– Он умер пять дней назад. – Я перевел взгляд на скользившие по стеклу льдинки. Дождь превращался в снег. Ночь – в день. – Даже записки не оставил.
– Пойдем, – сказала она и осторожно взяла меня за руку. – Я сварю кофе.
Пока мы шли по коридору, Тони обещала, что все будет хорошо.
Она лгала.
Глава 2
Мы стояли у железнодорожных путей и разговаривали. Вдалеке свистел приближавшийся поезд, пронзительный ветер играл высокой травой вокруг. Снег снова превращался в легкий, но ледяной дождь.
Все казалось ненастоящим.
Дональд раздраженно вскинул покрасневшие глаза.
– Почему, собственно, мы тут торчим?
– Уединение. – Рик оглядел сорняки, парковку и забегаловку на другой стороне, потом посмотрел на часы. – Кроме того, они откроются только через несколько минут.
Разыскивая по карманам плаща сигареты и зажигалку, Дональд закатил глаза и вздохнул. Его дыхание тут же превратилось в дымное облако, которое повисло над головами, сцепившись с нашими выдохами, как воинственное привидение.
– Да боже мой, здесь так холодно.
– Не ной, Донни. – Рик выкатил грудь, как бойцовский петух, и скрестил перед собой руки. – Так что именно сказал его двоюродный
