не всегда. Гайдар привел в правительство свою команду, составленную из молодых, как и он сам, ученых на уровне завлабов, не имеющих никакого производственного опыта, но свято веривших в модные теории западных экономистов и горячо желавших осуществить эти идеи на практике. Так уж свойственно молодости – некритически подхватывать сомнительные идеи, предаваясь восторгам лишь перед их новизной. Но в данном конкретном случае молодость превзошла саму себя. Их совершенно не интересовало, что их реформы бьют по миллионам людей, лишая их денег и сбережений. А опекающий их Ельцин лишь безответственно призывал те миллионы потерпеть полгода. Вот и терпят уже около четверти века. В основу своих преобразований молодые реформаторы приняли теорию амбициозного гарвардского экономиста Джеффри Сакса о «лечении больной рыночной экономики», ничуть не задумываясь о том, что той самой рыночной экономики под рукой у них нет. Ни в больном, ни в здоровом виде.
Видимо, на завлабов еще чрезмерно давил авторитет Сакса, завоеванный успешными реформами в нескольких капиталистических странах. Подчеркнем, капиталистических. Первое соприкосновение с социалистической экономикой у него произошло в Польше, где реформы начались в 1989 году. Но должных выводов по их результатам он не сделал, скорее всего, так и не поняв специфики экономики социализма. На это наталкивает его статья в «Независимой газете» [155] под заглавием «Неудача российских реформ». Эта неудача вызывает его удивление, хотя удивляться следовало раньше, внимательно проанализировав неуспех запущенных по его рецепту польских реформ. Но послушаем его самого: «Россия не перестает ошеломлять и удивлять. За десять лет после падения Берлинской стены и почти восемь лет после распада Советского Союза Россия так и не смогла найти свое место в мире. Ее экономика развалилась без малейшей надежды на выздоровление (к сожалению, в этом он прав. – К. X.). Коррупция везде. Политическую систему сотрясает один кризис за другим…» Далее следует его послужной список в роли советника. «Я был экономическим советником Польши (1989–1991 гг.), Эстонии (1992 г.), Словении (1991–1992 гг.) и России (1992–1993 гг.). Я наблюдал вблизи происходящее в этих странах, как и во многих других. Мои общие рекомендации всем этим странам, по сути, были одинаковы».
Такой подход напоминает действия врача, лечащего одну и ту же болезнь одним лекарством, невзирая на ее стадию, степень запущенности. Да, он был советником, да, он давал рекомендации, притом одинаковые для всех. Но каков результат этих рекомендаций? Об этом упоминаний нет. Но мы об этом знаем на примере Польши, о других странах тоже говорить не приходится: результаты только разной степени плачевности. И справедливо пишут в своей книге С.Валянский и Д.Калюжный [11, стр. 311]: «Любому ясно, что для Эстонии с полуторамиллионным населением (1 % от населения РФ) и площадью, равной 0,25 % от площади РФ, рекомендации по экономическому развитию страны должны быть другими, чем для одной из самых крупных по территории стран мира – РФ. И каковы же были эти одинаковые
