название рынка на железнодорожной станции в Ханкале. Там всегда можно приобрести у местных жителей продукты питания и алкоголь, пусть не всегда первой свежести и втридорога, но там есть какой-никакой ассортимент по сравнению с торговыми УАЗиками, периодически привозящими сигареты, пиво, печенье, консервы. Продавались камуфляжные изделия кооперативных производителей, которые пользовались большим спросом, так как в жарких погодных условиях они были идеальными и удобными. А быстрый износ нашего х/б по причине частых стирок и несоответствия окружающей температуре воздуха не оставлял другого выбора. Особо модные офицеры надевали на себя НАТОвские камуфляжи или аналоги из Германии, Швейцарии, Литвы, Украины. Также услужливое население открыло там пищевые точки, именуемые в их лексиконе кафе. Но у меня язык не поворачивался назвать двор, обнесённый неструганными досками с видом на залежи битой тары и военного мусора, с лавками и природным газом, выходящим по ржавым трубам из-под земли, на котором всё кашеварилось, этим словом. Но это поначалу. Человек ко всему быстро адаптируется. И к кафе тоже.
Мы частенько брали пиво, сосиски, гамбургеры по-чеченски, фрукты и шли на природу – маленькие клочки зелени. Если не быть критически настроенным и не всматриваться в груды искорёженного войной металла, перемежающегося с бытовыми отходами и разбитой стеклянной тарой, то это вполне соответствовало замыслу пикника.
На рампе
Совещание у комбата продолжается третий час. Командиры рот, взводов, начальник КП, начальник штаба, зам по вооружению, тыловая служба. У некоторых карты Чечни, позади комбата тоже висит. Обсуждается какой-то боевой замысел. С терминами, связанными с шумоподавлением вражеских переговоров, я не дружу. Уяснил для себя, что переговоры ведутся на чеченском, арабском, изредка английском, украинском языках. Есть установки, которые их пеленгуют, записывают, и есть установки, нарушающие эти процессы.
В палатке совещания постоянно курят. Перед нами, на стенке, противоположной к выходу, висят две карты Чечни, покрытые незамысловатыми узорами синих и красных расцветок, которые ещё недавно преподавали на ОТП (оперативно-тактическая подготовка) и ОТМС. Но тогда это казалось далёким и нереальным. Каждый докладывает по своей службе. Если в Бурятии я мог ходить на совещания один-два раза в неделю, то здесь приходилось делать это ежедневно.
Чтобы проводить время с комфортом, записываю иногда крылатые выражения нашего комбата в свою рабочую тетрадь. Туда же вносятся и составляются разнообразные планы: годовые, квартальные, на периоды обучения, месячные, недельные, ежедневные. Редко, когда они претворяются в жизнь на сто процентов, так как каждый день вносит что-то не вписывающееся в размеренные суждения на бумаге.
Зычный голос комбата прерывает мои размышления.
– Док, у тебя сколько спирта осталось?
– Восемнадцать килограмм, товарищ майор!
