не читала ее статью. Но я против насилия над гемодами.
– Что ж, понимаю. Вы, как сотрудник ведомства, которое занимается искусственными организмами вплотную, вряд ли можете иметь иную точку зрения, – Александра Валерьевна улыбается примирительно – ей, видно, хочется уйти от острой темы. – Напоминаю нашим слушателям, что они могут звонить и задавать вопросы в эфире…
Она диктует номера, потом предлагает пообщаться о работе ведомства. Во время разговора подает знак, чтобы я взяла наушник: на линии появился слушатель.
– Хочу поблагодарить Марту Игоревну за ее работу, за то, как она всегда внимательна, всегда выслушает и подскажет, что делать. И, конечно же, полностью разделяю ее мнение…
Я слушаю и вижу ее: сидящую в моем кабинете, сжимающую в пальцах трость с набалдашником в виде птичьей головы.
За ней – мужчина, вроде немолодой. Его голос дребезжит от возмущения:
– Это что же прикажете, кукол этих – за людей? Нет в них людского! Нет божественной искры! Нет души!
Где-то я это уже слышала, да.
Снова мужчина, голос высокий и какой-то мяукающий:
– Наука на протяжении веков ищет пути к продлению человеческой жизни, к бессмертию, а люди вроде вас, необразованные, малограмотные, пытаются распространить свои пещерные представления…
После передачи мы с Александрой Валерьевной пьем чай в ее комнатушке.
– Жестко вы, – осторожно замечает она. – Звонков было много, не все удалось принять. Может, еще одну передачу сделаем, если запрос будет.
– Отчего жестко? – В студии я замерзла, отогреваюсь теперь. Пиджак – в машине, но у Александры есть плед. Часто пригождается, наверное. – По-моему, я не сказала ничего такого… Вот подумайте сами: смогли бы вы убить? Не человека – гемода, который бы ни в чем перед вами не был виноват, стоял бы себе и не сопротивлялся.
– Убить? – на лице женщины мелькает гримаса отвращения. – Зачем?
– А если бы вам врач сказал. Выместить негативные эмоции, к примеру.
Она подпирает полной рукой подбородок и, уставившись на завешенную дипломами стену, задумывается:
– Не знаю даже. От ситуации зависит. Если уж врач…
Рик, ожидавший в холле, поднимается мне навстречу. Ради такого дела Макс отправил его за мной на машине.
– В Министерство? – уточняет.
– Ага, – я окидываю взглядом его фигуру в сером форменном комбинезоне с нашивкой «муниципальная собственность». А ведь рациональный Рик, вероятно, нашел бы идеи доктора Васильевой обоснованными, а «терапевтическое» насилие – оправданным. Сам ведь повторяет: «гемоды – не люди». И не испытывает к собратьям ни малейшего сочувствия.
Машина ждет недалеко от крыльца. Солнце уже высоко. Жарко. А у меня мурашки до сих пор – не отогрелась. Рик обходит авто, а я останавливаюсь и, запрокинув голову, щурясь, смотрю,
