всё равно два дня дома не будет: мы с друзьями Верочки уезжаем на турбазу «Бригантина».
– Может и меня с собой возьмёте? – поинтересовалась я на всякий случай.
– Нет! – категорически ответила Марина. – Без напарника не принимаем. Как только найдёшь себе пару – милости просим… Сама понимаешь: одинокая женщина в такой компании – не желательна. Тем более, такая, как ты…
Какая такая – не стала уточнять, чтобы совсем не упасть духом. Без этого чувствовала не в своей тарелке: в таком смятении чувств находилась впервые за последний десяток лет.
Рано утром в субботу мне даже не пришлось будить юную подругу: она соскочила часов в семь, наскоро позавтракала и уже в дверях, увидав мой удивлённый взгляд, сказала с улыбкой:
– Не скучай, мать! Дома буду только в понедельник вечером!
Она стояла возле двери, одетая в яркую куртку, модные брючки – на голове пушистая, в цвет куртки, шапочка. Лицо девушки сияло от радости, предвкушая явно желанную встречу.
– Какая ты счастливая, Марина! – отреагировала я, глядя на неё с оттенком грусти и лёгкой зависти.
Девушка внимательно посмотрела на меня и спросила:
– Почему ты так решила?
И я ответила не скрывая своего отношения:
– Молодая, красивая. У тебя всё впереди… Желаю тебе, Мариш, чтобы была всегда вот такая, как сейчас: счастливая, молодая, красивая…
Марина вернулась назад, чмокнула меня в щёку и сказала:
– Спасибо, на добром слове, подруга!
Помахала не прощание рукой и скрылась за дверью.
– Как прекрасна молодость! – выдала я свои чувства вслух. – Как ей всё к лицу: и одежда, и радость, бьющая через край. Ей даже маленькие глупости – и те к лицу…
Хотелось плакать, вспоминая последние мои годы, после развода с Алексеем. Собственно, и вспоминать было нечего. Целиком и полностью посвятила себя сыну, работе, дому. Может потому мама и «выпроводила» меня сюда, чтобы я, наконец, изменила свою «старушечью жизнь»? Как вы уже догадались, наверное, что это изречение её – моей мамы. Я прекрасно понимаю, что она не хочет, чтобы я повторяла её жизнь. Ведь мама, после смерти отца, не посмотрела ни на одного мужчину, хотя ей ещё и сорока не было.
Неожиданно вспомнился один фильм, который я видела ещё в подростковом возрасте. Не помню уже ни его названия, ни лиц главных героинь. Помню только, что старшую из них прямо в день свадьбы оставил жених. И она прожила всю оставшуюся жизнь в затворничестве, за закрытыми шторами. Даже свадебный стол остался не тронутым…
Как сейчас перед глазами огромный мрачный зал старинного замка, тяжёлые, занавесившие высокие окна шторы, уходящие под своды; длинный стол, окружённый старинными стульями с высокими, резными спинками. Стол уставлен различными штофами, бутылями с вином, вазами, столовыми приборами с остатками яств на них, до конца ещё не доеденных мышами… Высокая, стройная женщина неопределённого
