style="font-size:15px;"> – Я бы с ними не цацкался, лейтенант. К стенке обоих – и баста.
Взгляд лейтенанта стал тяжёлым, упрямым.
– Выполнять приказание, сержант!
Тот пожал плечами.
– Дело твоё, лейтенант. Но будь моя воля, я бы каждому… пулю в лоб… и чтоб глаза в глаза… за тех наших парней, что полегли в этой проклятой земле… – процедил он сквозь плотно стиснутые зубы.
Две стороны, две ненависти, две истины – и каждый по-своему прав! Как здесь не свихнуться! Оставшись один, он снова закурил. Потом встал из-за стола и принялся мерить комнату нетерпеливыми шагами.
Как поступить? С одной стороны, налицо явный враг, который не скрывает своей ненависти ко всему русскому, – и перебежчик, добровольно пришедший в расположение федеральных войск. По законам военного времени враг должен быть уничтожен, к тому же, другому, следовало проявить благосклонность. Чёткая, недвусмысленная позиция: есть только чёрное и белое, свои и чужие, правда и неправда. Всё однозначно, прозрачно, вбито в каноны государственной целесообразности, однако… однако существует ещё и вторая сторона медали.
Лейтенант грохнул кулаком в стену и выругался. Проклятье! В такой тупиковой ситуации он оказывался впервые. Но дело даже не в ситуации. Он понимал: сейчас решается судьба не только тех двоих, но и его собственная. Он оказался перед выбором, который рано или поздно должен был сделать и который наверняка приходилось делать не ему одному в этой грязной войне, а сотням, тысячам русских ребят, брошенных сюда, в далёкую Чечню, на усмирение маленького гордого народа.
«Спокойно, парень, спокойно, – пытался успокоить он себя. – Давай разберёмся во всём по порядку. С самого начала. С самых азов». Он сосредоточился, виток за витком отмотал моток времени назад, сбросил с души тяжкое бремя последних военных месяцев.
Очищение. Непредвзятость. Свежий, не замутнённый предрассудками и идеологическими установками взгляд. Разбуженная совесть, взятая в союзники. Да, именно это требовалось ему сейчас, чтобы сделать правильный выбор.
Проклятый выбор!..
* * *
Почему-то вспомнился дед (царство ему небесное), бывший танкист, майор в отставке, и его рассказ о том далёком пятьдесят шестом, когда в составе танковой бригады он, совсем ещё зелёный, необстрелянный юнец, был направлен в мятежный Будапешт. Судьба социалистических завоеваний в Венгрии оказалась в опасности, затаившаяся гидра контрреволюции вновь подняла голову, – требовалась безотлагательная помощь Советского Союза, верного и надёжного друга венгерского народа. И помощь была оказана. Советское вмешательство помогло венгерским коммунистам освободить страну от банд мятежников, вернуть народу власть. Да, таков был рассказ деда, который он слышал не раз, из года в год, обычно на двадцать третье февраля – праздник, который старый танкист чтил более остальных. В этот день дед обычно бывал особенно разговорчив.
Но однажды его рассказ имел продолжение. То ли он выпил лишнего – дед любил отметить свой
