Чувства, Эмпирики, Мышления и Сенсорики, которые более уподоблены, больше подражают своим «оригинальным» прототипам. Это суть функции выживания, инстинкты (Хайдеггер назовет такое положение зверя «скудомирием» – зверь практически лишен «мира»). Все люди, попавшие во «вторую копию», это, напротив, Дон Кихоты, для которых мир или их способ жить в мире имеет очень отдаленное отношение к «оригиналу» (это позволит Хайдеггеру утверждать, что человек «мирообразующ»). И наш человеческий Бог, который представлен в деисусном чине на иконостасе, есть Бог нашего «мира», а не Природы. Его дух противоречит Природе «от и до», на все законы Природы отвечая их противоположностью. Мы посадили на трон своего Бога, и мы в идеале хотели бы жить не в Природе и не в мире природного естества, а в «копии копии». Но, к сожалению, как мы увидим в дальнейшем, на той стадии эволюции, где действуют законы Типологии, мы только наполовину, только одной ногой попадаем во «вторую копию», тогда как другая нога прочно увязает в природности «первой копии». Человек, как мы покажем, есть событие наполовину рожденное. Поэтому и Бог, сидящий в деисусном чине, не правит нашим миром полновластно, – наравне с ним правит еще кто-то, кого мы условно называем Природой. В силу такого двое-царствия мы не можем полностью оставаться в Малом Круге, а значит и не можем достичь бессмертия (не эта ли «раздвоенность» человека, его двойственное положение, промежуточный между «личинкой» и «бабочкой» статус дает почву для типологического разнообразия, а также для всякого рода мутаций, психических искажений и, как следствие, аналитической терапии – психоанализа?!).
До XX века эта раздвоенность человеческого существа понималась очень наивно, как сумма или синтез двух начал – животного и разумного, что отразилось в определении человека как animal rationale. В XX веке каждая значительная школа внесла свою лепту в новое описание человека – экзистенциальная философия со своей стороны, юнгианство – со своей. Юнг, однако, по какому-то странному недоразумению выбрал для описания психологических типов крайне неудачные термины, сразу вводящие в заблуждение, и отдал очень много сил их «внедрению» и описанию – интровертность и экстравертность (неудачны не столько сами термины, сколько их интерпретация). Под экстравертной установкой Юнг понимал активное влечение, позитивное отношение или ярко выраженный интерес к внешним объектам, под интровертной – замкнутость субъекта на себе, уход вовнутрь, постоянную углубленность в себя. Таким образом, можно заметить, насколько Юнг опирался на субъект-объектную парадигму, на освоенное им кантианство, в то время, как Европа уже заступила в эпоху феноменологии и экзистенциальной философии. Параметр экстравертности-интровертности, в силу преемственности, перешел и в соционику, которая тоже прошла мимо философских открытий XX века.
Дополнение. Мы неоднократно указывали на тот факт, что Малый Круг связан каким-то образом с миром человека, что он имеет статус над-природного
