трактаты и даже называть ислам «предтечей антихриста».[533]
Иерусалим – единственная твердыня православия
В долгосрочной перспективе вера Иоанна – халкидонское православие, оставшись без защиты византийских армий, стало тяжким бременем для его приверженцев. Единственной твердыней мелхитского православия среди миафизитского и диофизитского большинства оставался Иерусалим со своей Святой Гробницей. Быть может, не слишком цинично будет предположить, что немалую роль в этом сыграл непрекращающийся поток халкидонитов-пилигримов, приезжавших в Палестину из империи и отдаленных западных стран; едва ли они остались бы довольны путешествием, встретив в святых местах, Вифлееме и Иерусалиме, христиан, которых считали еретиками. То же можно сказать о великом Синайском монастыре, несмотря на труднодоступность, чрезвычайно популярном в Византии еще задолго до того, как на горе Синай были обнаружены мощи святой Екатерины. Неопалимая Купина, горящая в его стенах, якобы та самая, в которой Бог явился Моисею (см. с. 77–78), напоминала о Деве, которая, в глазах халкидонитов, также имела божественную сущность; и монастырь всегда оставался верным халкидонитскому православию, ориентируясь на мелхитского патриарха Иерусалимского, а не на западных коптов-миафизитов.
Что касается миафизитов и диофизитов – у них не было особых причин сожалеть об исчезновении имперской власти и ее церкви. Свергнув в 750 году династию Умайядов, новая династия Аббасидов перенесла государственный центр халифата в Месопотамию и в 762 году начала строить здесь новую столицу, не связанную ни с одной из предшествовавшиих империй. Так ключевым городом Ближнего Востока вместо Дамаска и Селевкии-Ктесифона стал Багдад. В битве за первенство между разными фракциями христиан этот сдвиг на восток неизбежно должен был сыграть на руку диофизитской Церкви Востока против мелхитов и миафизитов; и действительно, Аббасиды предоставили диофизитскому патриарху беспрецедентную в истории юрисдикцию над всеми христианами на территории халифата, от Египта до Центральной Азии.
Однако была у этой победы и темная сторона. Патриарх стал важной политической фигурой: это означало, что теперь он будет вынужден жить в столице, а халиф будет проявлять к избранию патриарха и к его деятельности пристальный интерес, и официальный, и личный. Как и при Сасанидах, христиане-диофизиты сделались личными врачами мусульманских халифов – и, как и прежде, это не всегда шло во благо: христианские врачи порой предпочитали не столько блюсти интересы церкви, сколько использовать патриархат в собственных целях. Однако, главным образом благодаря той ценности, какую представляли в глазах Аббасидов медицинские услуги врачей-христиан, в Багдаде зародилась новая высшая школа, которая уже вскоре после своего открытия в 832 году затмила школы в Нисибисе и Гондешапуре. Христиане преподавали здесь в основном медицину и астрономию. Аббасидский халифат стремился извлечь
K.Cragg,
