Ну как носитель Света может одновременно быть некромантом, а?! Никак до меня это не доходит…
– Так сложилось, – хихикнул скоморох. – Память прежних императоров помогла, мы вам рассказывали.
– Да память – дело десятое. Почему столь разные силы не конфликтуют? Это ты можешь объяснить?
– Нет, не могу. Но не конфликтуют. Я просто пользуюсь тем, что нужно в данный момент, отодвинув тот же Свет в сторону. По пророчеству, если бы мы с Леком стали врагами, а не побратимами, то было бы совсем иначе. Но мы не стали врагами.
– Интересно, почему-то никто из нас над этим вопросом не задумывался… – хмыкнул Энет. – Принимали, как должное. А ведь это действительно неестественно…
– Подумай, ты у нас мудрец, – осклабился Храт, которому, судя по виду, явно не терпелось подраться.
– Подумаю.
– Если чего надумаешь, то поделись, пожалуйста, со мной, – попросил наставник. – Мне этот вопрос с момента знакомства с вами покоя не дает.
– Хорошо, – кивнул граф.
– Тогда возьмите, что нужно, и отправляйтесь, – скомандовал лич. – Постарайтесь выяснить, какого демона эльфы с гномами вдруг обезумели и напали всеми силами. Даже защиту мою каким-то образом прорвали, я думал до сих пор, что это невозможно.
Санти с Тинувиэлем переглянулись и наклонили головы, после чего исчезли в туманном облачке телепорта. Наставник по очереди осмотрел остальных и негромко сказал:
– А вас попрошу помочь в телепортации войск к границе из южных гарнизонов, оттуда нападать некому, гномы Лорийских гор не так давно мне клятву верности принесли, а войска я убрать не успел.
– Кому куда? – деловито спросил Лек.
– Ты пойдешь в Кайвальм, вот медальон моего голоса. Ты – в Ронос, а ты…
Ощутив страдающее, криком кричащее от нестерпимой боли дерево, Тиниль ринулась к нему, забыв о себе, забыв, что выложилась почти до изнеможения. Предвечный Свет, да что же это творится?! Почему мэллорны Кэллорайна один за другим начали болеть и умирать?! Чего им не хватает?! Какова причина?!
Девушка, почти ничего не видя, доковыляла до засыхающего на глазах дерева, распласталась на его шершавой коре и принялась отдавать свою силу и жизнь. Мэллорн радостно принимал, но лучше ему почему-то не становилось, словно что-то невидимое тут же выпивало из него все соки. Она потянулась глубже и увидела горящую холодным, безжалостным, ослепляющим светом бездну. И с воплем шарахнулась прочь, инстинктивно закрывшись сама и закрыв от этого жуткого света дерево. Оно тут же ожило!
Служительницы подхватили Дающую Жизнь и поспешно оттащили ее от мэллорна, затем уложили на мягкую шелковистую траву, росшую на каждом свободном клочке земли. По сравнению со своей госпожой они выглядели принцессами – Тиниль всегда производила впечатление простушки, да и была ею на самом деле. Ну кто мог предположить, что в семье обычного лесного следопыта родится ребенок с невероятно редким даром Дающей Жизнь?
