получают большие доходы, так как со всей Руссии ездят туда за солью и со всякой нагруженной повозки дают два куска хлопчатой бумаги, стоящих пол-иперпера [92]. Морем также приходит за этой солью множество судов, которые все платят пошлину по своему грузу.
Само повествование стало спокойнее, чем у Карпини, ибо автор уже не опасается почти неизбежного монгольского похода. Наоборот, он заявляет о желании подружиться с Сартахом, сыном Бату. Торговля русских с монгольскими царствами просто очевидна, как и вся торговля в монгольских владениях. И всё это совпадает с данными Рашида ад-Дина о торге вообще и русской в особенности. Рубрук, заметим, о русской торговле пишет чаще, чем о других, выделяя русских в качестве и продавцов (в первую очередь дорогих мехов), и покупателей (соли, товаров Востока) важнейших товаров. Заметим, Карпини вообще не писал так о торговле. На первом месте однозначно стояла война. Теперь же Монгольская империя уже успела обернуться своей второй ипостасью. Торговой. Автор это видит и понимает. Всё стало хорошо, оптимистично, а сам посланец полон радужных надежд. Угроза-то исчезла.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ. О русских, венграх, аланах и о Каспийском море. Что касается до Сартаха, то я не знаю, верует ли он во Христа или нет. Знаю только то, что христианином он не хочет называться, а скорее, как мне кажется, осмеивает христиан. Именно он живет на пути христиан, то есть русских, валахов, булгар Малой Булгарии [93], солдайнов [94] и аланов, которые все проезжают через его область… привозя ему подарки; отсюда он тем более ценит христиан. В изобилии имеются у них свиньи, мед и воск, драгоценные меха и соколы.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ. О разных народах этих стран и о тех, кто имел обычай есть своих родителей. Далее находится Великая Катайя, жители которой, как я полагаю, в древности назывались серами (Seres) [95]. Ибо от них прибывают самые лучшие шелковые ткани, называемые по-латыни по имени этого народа serici, [96] а народ называется серами от некоего их города. Я достоверно узнал, что в этой стране есть город с серебряными стенами и золотыми башнями. (Эти мифы вполне продолжали ходить по Европе и во времена Христофора Колумба и Васко да Гамы.) В этой земле есть много областей, большинство которых еще не повинуется моалам, и между ними [серами?] и Индией лежит море. Эти катай – люди маленького роста, при разговоре они усиленно дышат ноздрями; у всех жителей Востока то общее, что они имеют небольшие отверстия для глаз. Катай – отличные работники во всяком ремесле, и их медики очень хорошо знают действие трав и отлично рассуждают о пульсе… Многие из них живут в Каракоруме, и у них всегда существует обычай, чтобы все сыновья занимались тем же искусством, каким занимается отец. И платят столь большую дань, именно они отдают моалам ежедневно тысячу пятьсот иаскотов, или космос; иаскот есть кусок серебра, весящий десять марок [97]. Таким образом, они платят всякий день 15 тысяч марок [98] помимо шелковых тканей и съестных припасов, которые берут оттуда моалы, и других услуг, оказываемых
