добежав до выхода. Вдвоем они молча бросились за лопарем. Догнать его смогли только у карбаса. Одгэм катался по земле, уворачиваясь от рук Феодорита, а на Митроху скалил зубы, пока отрок не ударил его кулаком. Лопин обмяк и затих.
– Что ты видел, Одгэм?
Монах внимательно слушал лопскую речь вперемешку со стонами и кряхтеньем. Затем перетолмачил для Митрохи:
– Он видел, как у тебя на плечах сидел… они зовут их равками. Одгэм говорит, что ты показал ему путь из подземной страны. Теперь этот равк будет жить здесь. Или уплывет через море на тебе. Они тоже боятся воды.
Мальчишка невольно посмотрел себе за спину и фыркнул.
– Да твой лопин за каждым кустом упыря углядит.
Его все же пробрало холодком – то ли от знакомого имени, то ли от наползающего сверху тумана, уже севшего меховой белой шапкой на гору и скрывшего ее с глаз.
– Пойду молиться, – заявил Феодорит. – А ты смотри за ним.
Митроха опять фыркнул, и на этот раз его ухмылка относилась не только к лопину.
…Белая мара плотно затянула острова, легла на море, успокоив и выгладив его. Но пускаться в плавание в таком молоке все равно было невозможно. Митроха бездумно валялся в траве и не обращал внимания на лопского мужика, который бормотал над своим идольцем-оберегом. Остров был погружен в туманное безмолвие, как в белый олений мох. Тем чужероднее показались донесшиеся издали голоса. В груди толкнулась тревога.
Митроха сел и прислушался. Голоса повторились, но отрывисто звучавшие слова он понять не мог. Из тумана на него вышел Феодорит. Оба поняли, что слышат одно и то же и это не морок. На карачках подполз Одгэм.
– Чудь пришла! – испуганно поделился он новым страхом.
– Свеи!.. Мурманы! – догадка, у каждого своя, одновременно пронзила обоих.
Вдвоем они поднялись выше в гору. Таясь по камням, мелким низинам и кустарникам, пошли в сторону, откуда слышалась чужая речь. Туман приближал ее, и пришлось долго бить ноги, прежде чем внизу, под угором, сквозь белую занавесь проступили очертания морских судов. На их носы были насажены деревянные чудища с разинутыми пастями. Митроха насчитал десяток заморских лодий.
– Наверное, тут лахта, – прошептал Феодорит. – Малый залив. Удобное прибегище для кораблей. Они нашли ее до того, как пал туман.
Вернувшись скорым ходом к карбасу, сели втроем советоваться, как быть дальше. Митроха высказал желание немедля плыть в Кемь и предупредить князей-воевод.
– Как держать путь в тумане? – терзался сомнением инок.
– А твоими молитвами, – весело подсказал Митроха.
Порешили, что плыть должны он и лопин, знающий здешние салмы, острова и берега матерой земли. Феодорит же вызвался остаться на Малом Кузове, чтобы проследить за немецкими шняками.
Прощались коротко. Спустили на воду карбас. Монах широко перекрестил суденко. «Храни вас Бог!» Хотел было толкнуть
