Смена давно кончилась.
– Хорошо.
И опять тянется время. Из дверей вываливается врач.
– Сегодня, ребята, не везет, – весело объявляет он. – Очень печально, но оба доставлены мертвыми.
Некоторое время они молчат – неподвижно сидят и молчат.
– Какого хрена. – Ксавьер щелчком отправляет свою сигарету куда-то в темноту. Эйб почти не различает его лица.
– Пойми, Ксав, мы сделали все, что могли.
– Женщина не была ДМ. Ее же взяли в палату!
– В следующий раз, Ксав, повезет больше. В следующий раз.
Ксавьер трясет головой, встает:
– Так что, мы свободны?
– Да.
– Тогда, Эйб, поехали.
Едут они молча. Эйб выруливает на магнитную дорожку, набирает программу, которая выведет фургон на дель-марскую трассу, а затем по ньюпортской до Дайера. Везде пусто и тихо. Они подъезжают к пожарно-спасательной станции, ставят фургон среди нескольких десятков таких же, заходят в дежурку, заполняют отчеты, отбивают время окончания работы, а потом идут на служебную стоянку. Подходя к машине, Эйб чувствует себя выжатым как лимон, опустошенным. Ощущение привычное, оно повторяется каждый раз, когда он после смены лезет в карман за ключами.
– Увидимся, Ксав, – кричит он темному силуэту напарника.
– Уж конечно. Когда наше дежурство?
– В субботу.
– Вот тогда и увидимся.
Ксавьер подает машину назад, разворачивается и уезжает в неведомые глубины нижней Санта-Аны, в свою жизнь, почти недоступную пониманию Эйба: у Ксава там жена, четверо детей, десять тысяч близких и дальних родственников… Жизнь, которой жило дедовское поколение, мелодраматичная, что твой телевизионный сериал. И Ксав, которому приходится содержать всю эту команду, дошел, похоже, до предела. Ведь точно сломается, думает Эйб. А ведь сколько держался.
И снова ньюпортская магистраль, главный кровеносный сосуд ОкО. Машину подхватывает река красных хвостовых огней, красных кровяных шариков. Эйб набирает южную оконечность Саут-Кост Пласа, откидывается на спинку. Ставит на проигрыватель диск, что-нибудь сейчас такое – погромче, побыстрее и поагрессивнее. «Три Чайника и Глупый Гусь» запиливают классический свой альбом «Съябывай с этого пляжа».
Что сказал бы автомозг, владей он языком?
Залезай в машину? Мотай пешком?
(Ты автомозг,
Ты твердо держишь ряд,
Ты согласен со всем,
Что тебе говорят.)
Сейчас твоя машина
Расшибется в хлам!
Смешается органика
С металлом пополам!
(Жаль, что автомозг не владеет языком.
Жаль, что ты не пошел пешком.)
Подпевая во всю глотку, Эйб влетает в СКП, находит место для стоянки, считай, у самого дома Сэнди, поднимается на лифте,
