проговорил он и сел на сено.
– Нет, спасибо тебе – и за отца, и за меня, – Элен поправила волосы и села рядом, что вызвало его удивленный взгляд, который был встречен блестящими, как драгоценные камни, зелеными глазами на маленьком овальном лице с тонкими, воистину женственными чертами, розовыми губками и аккуратным треугольным носом. Хавенел был просто вынужден в очередной раз отметить ее красоту. За свою жизнь он знал преступно мало девушек. Элен была самой красивой из них. Этот факт невольно закрепился в его голове. Природа вложила много стараний, если не все, в создание такого прекрасного лика. Ее лицо вдохновило бы любого художника на написание нескольких картин, посвященных ей.
По непонятным для Хавенела причинам ему все больше нравился этот странный, по-особому приятный момент: он и Элен. Ему нравилась ее компания, хоть он и пытался показать обратное, и все по тем же непонятным причинам ему не хотелось, чтобы она уходила. Ощущения, которые он испытывал, были сродни приятному волнению и детскому восторгу.
– Думаю, ты заслужил награду!
Девушка мгновенно накинулась ему на шею, обняла, прикоснулась губами к его щеке, поцеловала, глянула ему в глаза, по-ребячески непринужденно улыбнулась, встала с сена, неспешно отошла, открыла дверь, повернулась.
– Спокойно ночи, Хавенел!
– И тебе, Элен, – сказал он в ответ, провожая ее взглядом.
Элен вышла из амбара, оставив Хавенела наедине с мрачной внутренностью помещения и потихоньку ускользающим вслед за ней удивлением. Он опрокинул все свое тело на кучу.
«Давненько я на мягком не спал», – подумал он, затем закрыл глаза и уснул.
Часть II. Старый друг
Хавенел проснулся от крика петуха за дверью амбара. Он неохотно встал, осторожно отряхнул голову от соломы, надел маску, проверил раненое плечо. Боли не было, лишь слои бинтов немного мешали движению, но в целом были наложены грамотно. «Элен постаралась на славу», – отметил он и, сопровождаемый особо сильным желанием хорошенько пнуть от природы неудачного менестреля – петуха, так грубо лишившего его возможности выспаться, еле волоча ноги, позевывая, пошел к выходу. Улица встретила его ярким утренним солнцем, мокрой от росы травой и петухом, вальяжно расхаживающим, как король, среди куриц, клюющих зерно с земли. Недалеко от амбара собралась толпа деревенских зевак. Они стояли вокруг по-богатому, словно какой-то барин, одетого в красный кафтан человека. Он бросал тяжелый взгляд темных, глубоко посаженных глаз на деревенских, изредка потирая густую черную бороду. На поясе у него висел и переливался на летнем солнце своим навершием в форме головы дрозда длинный меч, за его широкими плечами, вместе с конями, стояли пятеро людей. Троих Хавенел узнал: те самые, которые вчера неудачно собрали дань. Двое были доселе незнакомыми, но наверняка такими же мерзавцами. Судя по всему, эта компания только что приехала.
