наши семьи, я предлагаю провести дискуссию так, чтобы не пострадали чувства женщин, которые находятся за этой дверью. – Его сердце бешено колотилось в груди.
– Как бы мне ни хотелось двинуть тебе по челюсти, даже если бы это вывело тебя из игры в чемпионате, Рейно, в твоих словах есть смысл. – Отец Татьяны резко развернулся на каблуках, подошел к бару и плеснул себе добрую порцию ирландского виски из бутылки на серебряном подносе.
Жан-Пьер наделся, что алкоголь остудит его. Он стоял и терпеливо ждал, пока Джек возьмет себя в руки, и они смогут продолжить разговор.
По всему кабинету были развешаны фотографии и вырезки о карьере Джека в качестве главного тренера Нью-Йорка. Самые внушительные фото запечатлели эпизоды двух полуфиналов и Суперкубка, выигранного четыре года назад. Снимков Джека со времен его работы в качестве помощника Леона Рейно в «Мустангах» не было, несмотря на то что эти двое подняли команду на небывалую высоту, разработав новый, скоростной стиль нападения, скопированный впоследствии другими членами лиги, и их рекорды до сих пор никто не побил.
Джек порвал все связи с Леоном и семейством Рейно и ни с кем из них не общался, пока ему не потребовался сильный квотербек для «Гладиаторов». Но и тогда тренер не встретил Жан-Пьера с распростертыми объятиями и не слишком старался с комфортом устроить его в Нью-Йорке. Они просто работали над общими задачами, стараясь вновь превратить «Гладиаторов» в мощную команду.
– А у тебя чертовски крепкие нервы. – Джек хлопнул стаканом по столу и развернулся к Жан-Пьеру. – Я пригласил тебя в Нью-Йорк, чтобы ты получил шанс выйти из тени своей семьи. Чтобы ты начал свою собственную игру. И вот чем ты отплатил мне за это! – прорычал он, крепко ухватившись за горлышко бутылки с виски.
– Я бы хотел отплатить вам вашей же монетой и попросить не пороть чушь. Вы пригласили меня сюда не по велению доброго сердца. Я был нужен вам, чтобы выигрывать. И я не подвел вас.
Джек молча поскреб лысеющий затылок.
– Я сделал то, чего вы от меня хотели, – продолжал тем временем Жан-Пьер. – Прекрасно сыграл свою роль. Может, даже слишком хорошо, черт побери. Одно дело просить меня выигрывать матчи, совсем другое – держаться подальше от Татьяны.
Он мысленно вернулся на десять лет назад, когда она встала на сторону своей семьи и заявила, что между ними все кончено. Но их чувства не исчезли без следа просто из-за того, что Джек Дусе велел своей дочери забыть о Жан-Пьере. Они таились в глубине их души и вырвались на свободу при первой же возможности – там, в зале суда, когда он схлестнулся с ней после заседания.
– Мне не следовало принимать тебя в «Гладиаторы», – пробормотал Джек, наливая себе третью порцию.
– Помимо побед я обеспечил вам стабильность в раздевалке, без которой невозможно держать команду стареющих ветеранов и диких новобранцев на одной волне. Если вам не нравится то, что я делаю, я буду рад пересмотреть условия нашего контракта.
Зная,
