мы еще таскали его по утрам в ту, старую школу, мучительно совмещали графики, подключали ко всей этой суете мою маму, живущую рядом со школой. Пытались разобраться в причинах школьных конфликтов, упавшей успеваемости, Лёнькиных злых слёз, когда мы начинали сто пятьдесят первый разговор на тему поведения и успеваемости. Потом плюнули и отдали его в местную, здесь же, в поселке, маленькую школу. И наступил практически рай.
Маленькие классы, спокойная обстановка, практически индивидуальное отношение, как репетиторство, к каждому ученику: оно и понятно, всего 5 человек в классе и на всю школу – чуть более 50 детей! Если посещений той, городской, школы я избегала – зная за собой изрядную гневливость, боялась сорваться и навредить сыну, – то сюда ходила часто и с удовольствием, чтобы обсудить те или иные вопросы, помочь классному руководителю в уборке класса или просто узнать как у сына дела.
Зазвонил телефон.
– Дочь, привет! Ты как там? На работу едешь? Будь осторожна, с утра передавали, что гололед в городе очень сильный.
– Спасибо, мам, постараюсь. Ты там как? Как себя чувствуешь? Как твое давление?
– Да не очень. Ты же знаешь, как вот такие скачки погодные начинаются, так оно у меня подскакивает. А тут еще день совершенно по-дурацки начался: стала свои сапоги весенние чистить – вижу, изорвались совсем, новые покупать надо.
– Мам, может, починить?
– Да нечего там чинить. Они уже чинены-перечинены. Я хотела с этой пенсии налоги заплатить, а тут теперь выбирай – налоги или сапоги. Ох, жизнь наша трудная… Прости, дочь, кто-то в дверь звонит. Вера Николаевна, наверное, за тонометром пришла, у нас с ней давление одновременно обычно подскакивает. Я вечером тебя лучше наберу. Хорошего тебе дня!
У меня застучало в висках. По голосу слышу – плачет. И вправду, что же за жизнь такая, что я матери-пенсионерке помочь не могу? И всё опять упирается в эти треклятые деньги. Вернее, в их отсутствие. А ведь я у нее, считай, в неоплатном долгу: она в свое время, после того, как отец нас бросил, больше замуж выходить не стала, хоть и были у нее ухажеры. Всю жизнь мне посвятила. Неприятно, конечно, что она теперь нет-нет, да и напомнит мне про это, хотя я ее ни о чем таком не просила, ее собственное было решение. Ну, с другой стороны, это ж правда, так что количество напоминаний тут не при чем, с рациональной точки зрения свершившегося факта это не отменяет.
Пробка на перекрестке Ленина и Бунина совершенно не желала рассасываться. Уже третий светофор я пропускаю, а сдвинулась лишь на пару машин. Наверное, авария там. Как погода плохая – там обязательно какие-нибудь идиоты правила нарушают и врезаются друг в друга. Я позвонила начальнице, предупредила, что, наверное, немного опоздаю, и решила прекратить дергаться по причине, ликвидация которой была совершенно не в моей власти.
Так, надо менять направление мыслей, иначе весь день насмарку.
Вот что бы я стала делать, если бы у меня вдруг появились деньги? Много денег, пара миллионов
