тоном, что слезы снова навернулись мне на глаза и я вынуждена было отвести взгляд в сторону, чтобы скрыть их.
– Так! – коротко ответила я и уставилась на статую святого. – А при каких обстоятельствах ушли из жизни родители Кэла и Гиббса?
Мистер Уильямс тяжело вздохнул.
– Их мать Сесилия упала с лестницы и сломала себе шею. Несчастный случай… Все случилось под самый Новый год… Она была в длинном бальном платье. По словам СиДжея, их отца, женщина, скорее всего, зацепилась подолом за каблук и запуталась в платье. Когда муж ринулся к ней на помощь, было уже поздно. Младшему сыну было на тот момент пять лет, старшему – пятнадцать. Переходный возраст… С ним всегда проблемы. А тут еще смерть матери. СиДжей умер тринадцать лет спустя. Он пил беспробудно, много курил. А потому никто особо не удивился, что в сорок шесть лет с ним случился инфаркт. Но моя жена до сих пор считает, что умер он не столько от сердечного приступа, сколько от безутешного горя. Он очень тяжело переживал гибель Сесилии.
Я молча кивнула, а про себя подумала: неужели в наши дни все еще возможно умереть от безутешного горя? К сожалению, тех куцых сведений, которые сообщил мне мистер Уильямс, было явно недостаточно для того, чтобы понять, что же побудило моего мужа уехать из родного города и никогда ничего не рассказывать мне о своем прошлом.
Мы оба вздрогнули, услышав, как неожиданно совсем рядом за изгородью хлопнула дверца машины. Мистер Уильямс поспешно устремился к проржавелой калитке, которой совсем не было видно из-за густых зарослей жасмина.
– Это, наверное, кто-то из членов общества по изучению исторического наследия города, – пояснил он мне на ходу. – Приехали сюда со своими прибамбасами в надежде, что им удастся проникнуть внутрь дома и сфотографировать хоть что-то на память.
Он попытался отодвинуть тяжелый засов, потом стал вертеть ручку на калитке. Но густые заросли лозы мешали ему, да и калиткой, видно, уже не пользовались бог знает сколько лет. Все покрылось ржавчиной и пришло в полнейшую негодность.
– Надо повырезать все эти заросли! – бросил он в сердцах. – Если хотите, я приду в субботу со своими садовыми ножницами и наведу здесь порядок. А пока давайте вернемся в дом и выйдем на улицу через парадный вход.
Еще в холле я услышала женский голос прямо перед домом. Потом послышались шаги уже по деревянным половицам террасы. Но я распахнула парадную дверь раньше, чем в нее позвонили.
На меня уставились просто огромные голубые глаза, обрамленные такими длинными и пушистыми ресницами, что не возникало ни тени сомнения: они накладные. Свежий слой розовой помады на губах, длинные белокурые волосы, вьющиеся кольцами, заколоты на голове в высокую женскую прическу. Шелковая блузка, явно не из дешевых, но расстегнута чересчур низко, короткая юбка открывает постороннему взору невероятной длинны ноги, увенчанные туфельками на таких же высоченных каблуках.
Внешний
