Пятьдесят… миллиард… если ты сбился со счета, это не имеет никакого значения.
Мы хором засмеялись, и это было прекрасно. Но нас уже давно ждали за дверью. Вздохнув, я поцеловала Брайана еще раз.
– Спасибо, что пришел.
8
КОГДА МЫ С БРАЙАНОМ наконец вышли из комнаты, все уже были на кухне. Дженнифер варила кофе, беспокойно поглядывая на дочерей. Анастасия сидела за столом и переписывалась с кем-то в телефоне. Отец неподвижно стоял у барной стойки, по локоть запустив руку в пачку кукурузных хлопьев. Видимо, он решил не стесняться своих тайных желаний. Или искал способ успокоиться.
А вот Джульетту было ничем не остановить. Она в бешенстве металась по кухне и бормотала что-то себе под нос. Внезапно она остановилась перед папой.
– Почему ты никуда не звонишь? – поинтересовалась она. – Этот идиот уже должен быть в полиции. Никто не может оскорбить семью Коулман и выйти сухим из воды!
Отец поежился. Выглядел он пугающе.
– Что? – с вызовом спросила Джульетта.
Было очевидно, что отец сейчас не скажет ничего хорошего. Он мрачно посмотрел на нас и вздохнул:
– Эрик Кларк не сделал ничего плохого.
– ЧТО? – завопила Джульетта.
Я похолодела.
– С моральной точки зрения, – продолжил отец, не обращая внимания на возмущенные вопли Джульетты, – его поступок отвратителен. Но с точки зрения закона… он ничего не нарушил, – добавил он поникшим голосом.
Я недоуменно заморгала. Как это вообще возможно?
– Он снимал нас без нашего ведома! – возразила Джульетта. – Разве это законно?
Папа молчал, но его взгляд вполне ясно говорил: «Утихомирься сейчас же, иначе отправишься в свою комнату».
– Все, что вы, девочки, сказали и сделали, было публично.
– Но это не предназначалось для такой широкой публики.
Отец покачал головой:
– Это не имеет значения. Публично – значит публично. В этом смысле права Кларка защищает первая поправка[2]. Это его работа, девочки. Я уверен, что он прекрасно знает законы и действовал очень осторожно. В любом случае вы не первые его жертвы, и ему не привыкать к такой реакции. У него своя система. Я звонил. У Кларка целая армия адвокатов, причем самых лучших, как сказал мой знакомый. Против него часто подают иски, но дело почти никогда не доходит до суда. Он еще ни разу не был осужден.
Джульетта села за стол рядом с сестрой. Она скрестила руки на груди и нахмурилась.
– Я бы отдала что угодно, чтобы увидеть этого красавчика за решеткой, – сказала Ана.
– Везет ему, – буркнула Джульетта. – Думаю, многие его враги были бы счастливы.
Я невольно улыбнулась:
– Что ж, очень жаль, что мы не можем упечь его в тюрьму.
Анастасия усмехнулась, а Джульетта недовольно фыркнула:
– Ладно. Тогда просто подадим против него иск.
– Мои юристы уже работают
Первая поправка к Конституции США защищает свободу слова и прессы.
