В нем нашли отражение те тенденции в зарубежных исторических исследованиях, которые в полной мере начали проявляться в последнее десятилетие, а также работы, без которых немыслим современный «историографический ландшафт». Конечно, объем не позволяет вместить все разнообразие тем и подходов к изучению истории Советского Союза, существующее в современной западной историографии, поэтому предпочтение отдано работам, которые дают представление о состоянии дел в русистике разных стран.
Центральное место в сборнике отведено американской русистике, которая продолжает оставаться локомотивом исторических исследований России за рубежом. Однако все активнее в отношении новаторских подходов проявляет себя и британская наука. Неслучайно в начале сборника помещен реферат на книгу британца Стивена Ловелла (который является одним из редакторов американского журнала «Критика» и в полной мере являет собой пример долгожданной интернационализации дисциплины) «Советский Союз: Очень короткое введение» (38).
Характеризуя Советский Союз как страну, полную противоречий, автор строит свое повествование на бинарных оппозициях в духе лотмановской школы: прошлое и будущее, бедность и богатство, насилие и энтузиазм, наконец, Запад и Восток, однако показывает их тесное взаимодействие на протяжении времени. Признание парадоксов советского режима, в котором эгалитарная идеология социальной справедливости с самого начала сочеталась с дискриминацией, плановая экономика вела к хаосу, а интернационализм лишь подчеркивал национальные различия, Ловелл воспринимает как первый шаг к настоящему его пониманию, лишенному политических предубеждений времен «холодной войны» (38, с. 14). Теперь, когда СССР отошел уже в достаточно отдаленное прошлое, и историки обратились к изучению менее кровавых послевоенных лет, его перестали воспринимать исключительно как форму диктатуры, пишет С. Ловелл. Выясняется, что помимо угнетения и физического уничтожения людей, государство давало образование и работу, предоставляло возможности для продвижения наверх, что повседневная жизнь в СССР была разнообразна и интересна – особенно для историка.
В небольшой книге С. Ловелла представлен самый современный взгляд на историю страны в целом и задается система координат, в которой и следует воспринимать помещенные в сборнике материалы. Заданы в ней и основные темы, которые нашли отражение в помещенных далее обзорах и рефератах: насилие (направленное как вовне, так и против своих граждан), учет и контроль в государственном управлении, этнонациональная и гендерная политика, повседневная жизнь, возникновение общества потребления и расширение сферы частной жизни, распад СССР.
Эти темы раскрываются в работах, написанных не только американскими и британскими, но и западноевропейскими специалистами. Таковы книги французских исследователей А. Блюма и М. Меспуле, совместными усилиями изучающих «бюрократическую анархию» при социализме, их соотечественницы Ж. Бувар, создавшей подробную историю строительства московского метро и параллельного конструирования соответствующего мифа, немецкой исследовательницы К. Кухер, обратившейся к истории Парка культуры им. Горького, итальянки Д. Кароли о «социальном государстве» 1930-х годов (см. обзор, написанный Т.К. Сазоновой, и рефераты, подготовленные О.Л. Александри, М.М. Минцем и И.Е. Эман). Большое значение для понимания национальной политики СССР имеет книга Ж. Кадио, почти сразу после публикации в Париже переведенная на русский язык (см. реферат Т.Б. Уваровой). Характерной особенностью большинства этих работ, как и всей современной историографии довоенного СССР, является акцент на преемственности с дореволюционной эпохой, от которой новое государство унаследовало не только структуру институтов, но и практики управления, не говоря уже о моделях повседневной жизни и быта.
И все-таки ведущее место в сборнике занимают англоязычные работы, в которых рассматриваются такие проблемы, как усвоение советскими людьми революционных ценностей (реферат М. Минца), возникновение советской торговли и создание новой социальной категории – потребителя, история советского автомобиля (рефераты О.В. Большаковой). В центре внимания американцев находятся процессы, связанные с наступлением в начале ХХ в. эпохи модерности, или «эпохи масс», которая характеризуется массовой политикой, массовым производством, массовой культурой, рождением консюмеризма – массового потребления. Вслед за С. Коткиным большинство молодых американских исследователей, работающих в русле этой парадигмы, не подчеркивают уникальность «советского эксперимента», а считают Советский Союз меж-военного периода одним из вариантов «нелиберальной модерности», который находился в русле общеевропейских тенденций. И здесь разнообразие тем достаточно велико. Важную часть представлений исследователей о современном типе общества, создававшемся в сталинском государстве, составляют работы, посвященные науке (2; 3), семейной политике и семейным ценностям в социальном государстве (23), созданию нового «модерного субъекта» (21; 22; 36).
В конечном счете в центре внимания зарубежных историков находится формирование в Советском Союзе тех или иных идентичностей – социальной, гендерной, национальной. В этом контексте разворачивается
