об очищенных вариантах органонов – общей морфологии (общих принципах изучения форм) и общей (чистой) семиотике (общих представлениях о знаках, их устройстве и связях между ними) – в перспективе позволит более ясно проследить уже существующие трансдисциплинарные методологические связи и наметить перспективы дальнейшей, более продуктивной и систематизированной научной интеграции.
Вместе с тем даже в случае с математикой приходится признать, что ее достаточно полная конфигурация как органона-интегратора сложилась в основном стихийно, без последовательных усилий по формированию комплексной и многослойной супердисциплины. Возникает впечатление, что различные части органона получили достаточно полное развитие. Впрочем, это лишь впечатление, а не надежно установленное знание. Хотя это не бесспорно, ни полнота, ни систематичность математического знания не подвергались специальному изучению. Можно, например, предположить, что остается немало все еще не освоенных предметных и проблемных областей, в которых так и не реализованы убедительные приложения математики.
Иные конфигурации проявляются в морфологии и тем более семиотике. При всем своеобразии истории их формирования одно обстоятельство остается общим. Это высокая фрагментированность относительно изолированных друг от друга исследовательских практик, тесно увязанных со специфическими проектами изучения не менее конкретных предметов.
Таким образом, интеллектуально освоенные органонами пространства научного исследования весьма своеобразны и неоднородны, за исключением, возможно, математики. В состоянии ли мы уловить своим взором потенциально возможную, «заполненную» нашим воображением структуру интеллектуального пространства органонов? Да, порядки переходов, их глубину, равно как и высоту, можно представить с помощью своего рода лестницы. Начать можно с самого верха. Там чистый органон вне времени и пространства. И даже без человека, а с каким‐то виртуальным интеллектом, не отягощенным телом, биосферой. Ниже может быть обнаружен органон биосферно-человеческий. В таком случае туда попадает когнитивная наука. Далее идут дисциплинарные органоны, т.е. органоны, связанные с конкретными предметными сферами (опускаемся в политику – получается политическая семиотика). То же самое с математикой и с ее приложениями к физике, химии и т.д. Наконец, в самом низу лестницы появляются собственно прикладные дисциплинарные органоны, которые, ко всему прочему, связаны с некими специфическими дисциплинарными познавательными возможностями, например предметными морфологиями, вплоть до морфологии современного грузинского языка или семиологии предвыборного манипулирования в электронных медиа. Именно на этом уровне выявляются прикладные контуры органонов. Здесь создается конкретный и прагматический инструментарий, который может получить развитие, а порой и начинает получать его в виде отчетливого набора исследовательских методик, интегрированных
