острым, я не могла бы печатать эти строки. Я была бы неспособна связывать мысли и даже воспринимать значение слов. Я бы спрятала компьютер в шкаф, сидела в кресле и ждала, когда меня госпитализируют.
К счастью, благодаря практике использования осознанности у меня есть система раннего оповещения. Я не могу уничтожить депрессию, но я слышу сигнал тревоги, прежде чем она съест меня заживо. Именно поэтому я продолжаю писать. Я знаю, что я только у подножия депрессии, но я улавливаю отдаленные отзвуки негативных, уничижительных мыслей, как будто племя зулу вот-вот нападет на меня.
Вот признаки того, что что-то нарушилось. Я могу спать только два часа подряд и, просыпаясь, испытываю страх, тяжелый, как груз на моей груди. Мои движения заторможены, и дорога к душу напоминает подготовку к десятиборью. Мне приходится подбадривать себя словами: «Ну, давай же, Руби, ты можешь сделать это, шаг за шагом. Это твоя болезнь, это не ты. Ты вернешься, это только болезнь». Мне, конечно, известен печально знаменитый список необходимых дел, которые накатываются как гигантский круглый валун, преследовавший Харрисона Форда в «Поисках утраченного ковчега». Я пытаюсь понять, откуда эта навязчивая, как летящее пушечное ядро, потребность выйти из дома и приобрести вещи, стоящие в списке. Я спрашиваю об этом свое мышление, и оно отвечает: «Если я справлюсь с этим списком, то со мной все будет хорошо».
Другая психическая пытка: меня постоянно преследует мысль о том, сколько мне лет и сколько мне еще осталось. Это происходит периодически, начиная с 40. Каждый день я ищу признаки увядания и, обнаружив их, ощущаю свою неминуемую смерть.
У меня появляется неодолимая потребность купить чехлы для диванных подушек в белую и голубую полоску (стыд, стыд). Я провела 6 часов у компьютера в поисках этих матросских наволочек и напала на их след в Канаде и в Мексике. Еще четыре часа заняли попытки понять, как платить кредитной картой, – так сильно меня трясло. Часть чехлов мне действительно выслали, и они оказались очень маленькими, гораздо меньше, чем на фото, и стоили £93. Я хотела отправить их назад, но меня парализовала убежденность в том, что я не знаю, как это сделать. Теперь я полна ненависти к себе: я потратила столько времени, чтобы выбрать их, а в результате они выглядят, как туалетная бумага с полосками, дешево и ужасно. У меня в голове застряла картинка моих идеальных полосатых подушек, не отпуская мыслей о том, где я могу их найти.
Недавно у меня была такая же одержимость лампами. Я прилетела в Лондон и заставила таксиста остановиться на пути из аэропорта. Я выскочила на дорогу с интенсивным движением, чуть не попав под колеса грузовика на своем пути к магазину светильников. Я не нашла точно того, что мне представлялось, поэтому выпрыгивала из машины еще шесть раз. Я сказала таксисту, что это вопрос крайней необходимости (какая крайняя необходимость может случиться в Ареале Обитания?). В конце концов я купила круглый пластиковый садовый фонарь, который был совершенно не тем, что мне надо. Он менял цвет и выглядел чудовищно. Поэтому
