и ответила на приветствие чересчур длинной тирадой. А изумленная мама прошептала на ухо:
– Когда ты успела познакомиться с сыном совладельца телеканала РедСтарс?
– Что? – прошептала она в ответ не менее изумленная. – Какого телеканала?
– Почему ты не рассказал, что твоя семья владеет контрольным пакетом акций телеканала? – громко спросила Алена, сидя на втором сиденье парного велосипеда. Они ехали с Джин Хо по вечернему Сеулу, ветер обдувал лицо, новые джинсы (с дырами!) и летняя кофточка в цветочек сидели как родные, и жизнь была прекрасна!
– А разве это что-то меняет? Разве тебе важно, чей я сын? – ответно спросил он.
– Ты прав! Это совершенно неважно, – подала плечами она полчаса спустя, поедая мороженое на бульваре. – Спасибо, что развлек меня в этот вечер.
– Значит так, – деловито начал он. – Во-первых, дай мне номер твоего сотового и скинь ссылку на свой . инстаграм
Она даже растерялась от такого напора.
– Во-вторых, когда приедешь на свадьбу мамы, обязательно позвони мне или скинь СМС-ку. Я еще не показал тебе кучу всего интересного в городе и окрестностях.
– Хорошо.
Все-таки он был славным парнем, этот Джин Хо. На Сеул опускалась ночь, на бульваре зажглись фонари, но народу как будто прибавилось. Они сидели на мягкой траве под деревом, и она вспомнила другую ночь – на лайнере. Он, наверное, тоже, потому что когда их взгляды встретились оба, не сговариваясь, потянулись друг к другу. Это было также приятно, как и тогда, и они даже пару раз разомкнули губы, осторожно пробуя на вкус свой второй поцелуй.
– Возвращайся в Корею, Алена.
Джин Хо погладил ее по щеке, прижал к себе, и они долго сидели, обнявшись и не говоря ни слова.
Всю ночь накануне отъезда Алена проспала как убитая, а утром проснулась с отличным настроением. Корея оказалась вполне себе милой и дружелюбной страной, если не считать некоторых нехороших личностей, о которых она думать не хотела. Свежекупленные чемоданы были собраны еще вчера, и по дороге в аэропорт Ичхон она практически не волновалась.
Когда прошли сквозь разноцветную толпу общего зала, мимо них табуном промчалась стая девочек, которые все как один поднимали вверх телефоны и кричали «Оппа»3. Крики предназначались парню с красными волосами и в черной медицинской маске на пол-лица. Что за демоническое сочетание, – подумалось Алене, но, девушек, похоже, это не смущало. Они окружили неизвестного «оппу» и умудряясь все также снимать на телефон, протягивали фотографии для автографа. Похоже, это была какая-то местная знаменитость, но ее больше волновало состояние мамы, чем красноволосые кумиры молодежи.
Мама с отчимом, которого девушка уже умудрилась пару раз назвать абоджи4 (совершенно не произвольно, но он этому обрадовался) проводили до стойки регистрации.
– Не забывай готовить себе горячее, не живи на сухомятку! – мама всю дорогу давала советы по хозяйству и волновалась больше ее. Алена видела – еще чуть-чуть и она заплачет.
Оппой в Корее называют девочки старших братьев или своих кавалеров. Ну и заодно фанатки так любят называть своих кумиров. Если переводить буквально – девочки кричали «любимый».
Абоджи – отец по-корейски.
