сцену. Черт! В этот момент она готова была убить Соньку. Помощник режиссера громко зашептал ей что-то и подтолкнул в сторону съемочной площадки. На ватных ногах Дина все же вышла из укрытия и едва не ослепла от света софитов, а затем чуть не оглохла от раздавшихся аплодисментов.
– Динка, давай! – вопила Соня. – Ты – лучшая!
Уж кем-кем, но лучшей Дина себя в этот момент не ощущала. Хотелось сквозь землю провалиться. Еще и ноги путались в злосчастном платье-хламиде. Она чудом не упала, пока добиралась до красного кожаного диванчика, на который указывал ведущий. Наконец, села и изо всех сил вцепилась в медальон с черепом, чтобы чем-то занять дрожащие пальцы. Как назло, брошку пришлось оставить с обычной одеждой. Теперь бы не помешало успокаивающее тепло этой вещицы. Пытаясь справиться с волнением, Дина не сразу поняла, что аплодисменты стихли, а ведущий обращается к ней с вопросом. Только когда он кашлянул и повторил слова второй раз, она опомнилась и затравленно взглянула на него. Но и тогда до мозга не сразу дошел смысл:
– Расскажите, в чем особенность вашего дара, Диана.
Особенно непривычно звучало имя. Никто так не называл ее. Может, поэтому, она и не сразу поняла, к кому обращен вопрос. Но придется привыкать. Как сказала бы Сонька, у экстрасенса должно быть звучное, красивое имя. Банальное «Дина» тут не подойдет, оно звучит несерьезно. Вот Диана… И о чем она только думает? Нужно же на вопрос отвечать, рассказывать что-то. В горле пересохло, как в пустыне Сахара. И слова застряли где-то в груди. А ведь эту передачу, возможно, увидят все знакомые. Матвей с его новой пассией. И почему только она о них вспомнила? Но мысль об этом придала сил. Уж перед ними не опозорится! Не дождутся. Дина глубоко вдохнула и открыла рот.
– Я могу видеть тени…
Латиков выдержал театральную паузу, обвел глазами зрителей, затем снова посмотрел на Дину.
– Что вы подразумеваете под словом тени?
– Они похожи на те, что видят другие люди. Только разница в том, что я вижу тени не от обычных предметов или объектов материального мира. Тени, которые отбрасывают души. Возможно, из другого мира. Думаю, это можно считать привидениями. Но мне привычнее называть их тенями. Именно так я воспринимала их с детства.
– Значит, вы видели их всегда? – уточнил ведущий.
– Сколько себя помню… У меня даже был друг-тень, поселившийся в игрушечном медвежонке.
Ведущий снисходительно рассмеялся, потом спросил:
– Как относились к этому родители? Они вообще в курсе вашего дара?
– В детстве меня водили к психологу.
– Значит, родители посчитали, что у вас проблемы? – понимающе кивнул Латиков. – Они не хотели верить, что их ребенок не такой, как все. Что же сказал психолог?
– После того, как я во время сеанса увидела тень ее бывшего мужа, она не пыталась лечить меня, – поколебавшись, все-таки сказала Дина.
Неожиданно исчезли неуверенность в себе и страх. И слова
