Она прекрасно понимала стиль своего поведения, моя разгадка ее хитростей была принята, и мы остались друзьями. Однажды я даже чинил ей (как всегда, бесплатно) оправу очков: в те годы оптика еще составляла проблемы.
Эта Галька была не более женственной, чем плюшевый мишка, и за женщину я ее никогда не принимал.
Вторая Галина возникла в постленинградские времена: она была моей партнершей в ансамбле бального танца одного из домов культуры Уфы, где я подвизался в конец 80-х годов; о ней я не помню вообще ничего.
Зато третью – Галю Ж. – я принимал за женщину… скажем так, слишком сильно.
Мы познакомились уже в начале нынешнего века.
Она была моложе меня на 22 (или даже 24) года, работала менеджером в филиале московской транспортной компании, которым я руководил, и всегда носила брюки, хотя обладала парой ног изумительной красоты.
Последняя Галя оказалась для моей жизни сакраментальной.
Встретившись с нею через 15 лет – посидев с нею двадцать минут в машине на передних сиденьях – я через час попал в ДТП, сделавшее меня инвалидом.
Впрочем, все то гораздо изящнее описано в уже упомянутой «Пчеле-плотнике».
* * *
Были у меня Маргарита, Розалия, 3 Лилии (одна очень сильно нравилась мне в школе), Ландыш, Фиалида (с ударением на последнюю «А») и Гульшат (что означает «цветок радости»)
Знал я Вилену, Владлену и двух настоящих СталИн.
Альбину, Назиру, Земфиру и Раушанию.
Эльвиру, Эльмиру и Гульнару.
А также Гульназ и Гульфию.
(Не говоря уж об Альфире и Гульфире.)
И даже Венеру.
(Причем не одну; это заимствованное имя распространено среди татар и башкир.
Есть даже мужской вариант: «Венер»; одного из моих студентов уменьшительно звали «Веник».)
Предыдущее имя сначала набрал с ошибкой, поменяв местами буквы «Р» и «Н» – так вот, Верену я тоже знал.
А еще имелись Штеффи, Марион, Сабина, Коринна, Корнелия и даже Кармен; все были немками.
Но немками не были татарка Ильза и башкирка Эльза.
(Или это Ильза была башкиркой, а Эльза – татаркой…)
Одна Оксана была украинкой, вторая – татаркой.
Одна Раиса – татаркой, вторая – кореянкой.
И ясное дело, что Лаура и Симона были голландками, Андреа – еще одной немкой (все Андреи были геи), а Хелена – еще одной полькой.
Валерии женского рода прошли мимо меня, зато Валерии мужского играли этапную роль (даром, что один из них был совершенно голубым).
Мною пренебрегли Саша и Маша – последняя в «Камраде» (http://www.proza.ru/2008/10/10/476 ) нарисована как Даша.
Зато благосклонной оказалась Каша (что является лишь сокращением от польского варианта Катерины, а обычная Катя числилась молдаванкой).
Алиса из того же «Камрада» была просто Влада.
