урожденным старожилом, в прогнозах обычно не ошибался и что самое поразительное – никогда не врал. Правда, пил по-черному.
Одолев подъем, запыхавшись и даже слегка устав, Даша успокоилась. Участковый приходил не именно к ней, он вообще приходил, а значит, в неблагонадежные ее пока не записали.
Вот так вот живешь можно сказать исключительно правильной жизнью, и буквально на ровном месте тебя подводит под монастырь собственная доброта. Доброта! И только! Еще врачебный долг. Клятву Гиппократа, как никак, давала.
Интересно, что бы делала другая женщина, не медик, случись ей спасать такого неудобного утопающего? Наверное, поила бы чаем и ставила припарки. Еще – но-шпа. У местного обывателя она шла в ход при практических всех состояниях от поноса до клинической смерти. И что самое интересное: они в конце концов выздоравливали.
Свезло товарищу, так свезло, что попал в нормальные медицинские руки.
А товарищ между тем лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Покорно вытянул руку из-под одеяла и заработал кулаком, пока Даша искала вену. Пакет с раствором она пристроила на рогатую вешалку, которую притащила из цоколя.
– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – проскрипел потерпевший, когда глюкоза потекла по трубочке в пораженный организм.
– Я врач.
– Угу.
И больше ни слова. Замер. Даже дыхание стало не таким шумным.
Следующие три часа Дарья меняла растворы, делала уколы и поила больного разболтанным в воде порошком. К концу лечения вид у него стал чуть получше. Глаза уже не проваливались в серые веки. Лицо вообще разгладилось. Он перестал непрерывно облизывать потрескавшиеся губы. Он просто заснул.
А Даша пошла к себе и занялась естественным воскресным делом – приведением в порядок собственной внешности: подпилить, подстричь, подбрить и выщипать, намазать, отпарить, отскоблить… никаких поблажек она себе не позволяла. Не занимайся собой, вообще превратишься в неухоженную особь не только без пола, но и без возраста.
Краситься она не стала, подсушила волосы и переоделась в домашнее платье. За утренними хлопотами как-то позабылось о завтраке. Ничего страшного. Лишние килограммы уже не взывали, вопили, выпирая и нависая. Одежду на следующий размер она пока не сменила, хоть старая уже плотно облегала фигуру, обрисовывая складки и целлюлитные выпуклости.
Больной сидел на диване. Спортивные штаны он успел натянуть и закатать. Рубашку держал на коленях и вяло перебирал, решая, надевать или нет. Даша сообразила, что одежда ему элементарно мала. Оставив затею, гость поднялся и, пошатываясь, двинулся в сторону двери в цоколь.
– Вы далеко собрались? – мирно спросила Даша.
– Руки помыть.
– Не стоит спускаться вниз. Тут тоже есть туалет.
– Вы уверенны?
Он легко переходил от тыканья к церемонному вы. Но Даша решила держаться с ним холодно, как и прежде. Хотя уже был преодолен некий невидимый рубеж, отделяющий доктора Горчевскую от случайно попавшего в ее жизнь бомжа.
Быстрый обед состоял из поджаренной
