старуха.
Дядька ушел, залепив калиткой с такой силой, что брызнули отсохшие лушпайки синей краски. А Серафима Дмитриевна закарабкалась по крутой мансардной лесенке, подслушать.
– Какой вид! Я маленькой сюда специально забиралась, чтобы посмотреть, – весело тараторила Даша.
– Ага. Ничего. Но сортир-то на улице, – недовольно бухтел ее муж.
– Зато море близко.
– Умываться туда будем ходить?
– Не гунди, а? Мне тут хорошо.
– Ладно, даю тебе три дня на законную ностальгию, потом переедем в приличное место.
– Законными бывают браки. Еще воры…
– Воры бывают в законе. И не спорь, если не хочешь испортить мне отпуск.
– А мне? – тихо спросила Даша.
– Не начинай все сначала, – раздраженно потребовал муж.
Через три дня они действительно собрались. Даша с сожалением смотрела на старый дом. Ее муж хмурился.
– С матерью, значит, сюда приезжала? – спросила Серафима Дмитриевна, не глядя в сторону внучатой племянницы, без каких-либо извинительных интонаций.
– Вы меня вспомнили? – удивилась Дарья.
– Анатолька подсказал. А потом и сама. Ты маленькая в куст гортензии тыкала и твердила, будто она только в горшках растет.
– Точно! – обрадовалась Даша.
– Наталья-то от чего померла? – спросила далекая от деликатности Серафима Дмитриевна.
– Никто не знает, – отозвалась племянница.
– Что значит, не знает! Врачи уморили, а написали, что от неизвестных причин.
– Я сама врач. Острая коронарная смерть. Она на работе…
– А ты, значит, в больнице работаешь.
– Да.
– Больница хорошая?
– Окружная.
– Операцию мне надо делать на глаза.
– Что?
– Катаракта, говорю у меня. Сделают твои врачи операцию?
– Надо сначала обследование…
– Где я его делать буду? Тут? Тут вообще без глаз останешься.
– Приезжайте к нам.
– Сколько операция стоить будет? – Серафима Дмитриевна приготовилась отбивать кровные рубли и копейки.
– Ни сколько, – ошарашила ее Дарья. – Я договорюсь.
– А твой? Не погонит тебя вместе со старой бабкой из дому?
– Даша! Сколько тебя ждать?! – прилетел от калитки ответ на едкий старухин вопрос.
– Нет… все нормально, – заторопилась Даша. – Вот май адрес и телефон. Когда надумаете обследоваться…
Была катаракта, потом грыжа, потом геморрой. Были встречи Серафимы Дмитриевны, организованные сначала вместе с бывшим мужем, потом самой. Бабка оставалась ершистой, въедливой и часто несправедливой. Когда сильно доставала, Даша на нее обижалась. Однажды не звонила целый месяц, потом зажалела под настроение, набрала номер и услышала тихое и тоскливое:
