своей исторической миссии – быть препятствием на пути агрессивных держав к установлению мирового господства. После монголов, Наполеона и Гитлера сегодняшними агрессорами являются англосаксонские державы и НАТО. Вызывает ироническую критику Романцова и тезис Нарочницкой о том, что Россия и россияне «в традиционных интенциях своего ортодоксального или большевистского миссионерства представляют собой единственную моральную альтернативу сегодняшнему испорченному обществу потребления» (34, с. 116). В целом автор рецензии видит в монографии российского историка откровенную защиту неоимпериалистической доктрины.
В другой своей работе М. Романцов сравнивает поведение двух значимых акторов международных отношений – США и России (12). По его мнению, оба государства являются империями, но Россия «этого не стыдится». «Те государства, которые, возможно, окажутся под контролем американской империи, если американцы признают ее существование и начнут ее систематически строить, имеют реальный шанс, что дела будут развиваться в позитивном направлении. Та часть света, которая окажется в орбите влияния России или Китая, наоборот, должна быть уверена в том, что с ее обитателями случится именно то, что эти державы делали со своим собственным народом» (12).
Взгляду на Россию как на «империалистическую сверхдержаву» противостоит осознание того, что современная глобализация создает новый миропорядок. И Чешская Республика – маленькая страна, которая всегда от кого-то зависела, – в этом мире не зависит от конкретного государства, ведь капитал не знает границ, пишет В. Пророк, преподаватель политологии Пражского государственного экономического университета (10). «Вопрос только в том, сможет ли ЧР использовать свои преимущества в отношении России или будет постепенно вытеснена другими странами из этой сферы. Очень интересно наблюдать за такими странами, как Франция и Германия, которые ищут пути кооперации с Россией в надежде, что экономические и другие формы сотрудничества сгладят острые углы непонимания и произойдет сближение ценностей, что в свою очередь создаст условия для возникновения единого европейского пространства. Мне кажется, что в интересах ЧР присоединиться к этой политике» (10).
Несмотря на то что россияне и чехи не являются непосредственными соседями, чешско-российские отношения имеют свои традиции. Отсутствие общей границы снижало риск возникновения конфликтов, общие корни создавали условия для возникновения чувства панславянского родства, особенно у чехов, которые были частью онемеченной Центральной Европы. «Географическая отдаленность обоих народов, ограничивающая знание реальной жизни большого восточного брата, пробуждала ряд иллюзий и нереальных ожиданий части чешского общества по отношению к России» (10). К факторам, которые омрачили российско-чешские отношения, по мнению Пророка, принадлежат победа в России в 1917 г. коммунистов и включение после Второй мировой войны территории Чехословакии
