в открытой постановке данного вопроса и располагающих необходимыми для этого средствами влияния.
Черкесы в Российской и Османской империях не имели реальных сил и возможностей для активной и массовой борьбы за свои интересы, и их политическое национальное движение ни в той, ни в другой империи не развернулось. Теоретически «черкесский вопрос» мог актуализироваться в ситуации острого международного конфликта (войны), в который оказались бы вовлечены эти страны, либо в ситуации глубокого внутреннего кризиса, революции, государственного распада. Совпадение такого рода внешних и внутренних факторов имело место в период Первой мировой войны и в России, и в Турции. Они создали для «черкесского мира» ситуацию неустойчивости и неопределенности. В этом смысле возникла объективная политическая почва для новой постановки соответствующего «вопроса». Содержание, форма и результаты его актуализации отражали как наследие истории, так и реалии первой четверти XX в.
Перед необходимостью этнополитического самоопределения в той или иной мере и форме оказались все группы черкесского населения на территориях бывших Российской и Османской империй. Но возможности выработки единой общечеркесской программы решения проблемы были весьма ограничены. Этому препятствовали различия в положении отдельных ареалов «черкесского мира» и недостаточная интенсивность информационного обмена, социальных связей и личных контактов. В результате черкесский фактор в этнополитических процессах на Северном Кавказе не получил четкого целостного выражения. Он либо растворялся в «горском интегризме», либо фрагментарно реализовался в локальных комплексах межэтнических отношений в процессе становления советских автономий. Данный фактор в Османской империи интегрировался в геополитические проекты ее правящих кругов относительно всего Кавказа или, по крайней мере, северной его части. Он ассоциировался с тамошними диаспорами в целом, но преобладание среди них групп западнокавказского абхазо-адыгского круга не подвергается сомнению. Отсюда и исходили идеи некого общего решения «черкесского вопроса», и именно поэтому в соотношении его элементов произошли кардинальные изменения.
На исходе Кавказской войны ядро «черкесского вопроса» сводилось к фиксации территориально-политического статуса Западной Черкесии. Этносоциальные и этнодемографические последствия, а именно – очищение Северо-Западного Кавказа от черкесского населения – вытекали из геополитических целей и военных соображений. Ситуация начала XX столетия демонстрирует обратное соотношение территориально-политических и гуманитарных (социально-демографических) аспектов «черкесского вопроса». Теперь он подразумевает определение статуса групп северокавказского (черкесского) населения, не укоренившегося окончательно в Османской империи.
Три момента представляются здесь наиболее существенными. Во-первых, черкесская
