теперь средне образованный человек интересуется Античностью, причем этот интерес «по большей части вызван охотой отдохнуть от современности» (с. 28). Что касается Античности, которую должен знать каждый культурный человек, то М.Л. Гаспаров называет ее двоякой, напоминая, что Пушкин говорил об Онегине, что тот хранил в своей памяти «дней минувших анекдоты от Ромула до наших дней» (цит. по: с. 29). Учебники истории дают схему исторического процесса наряду с выдуманными анекдотами. «Знание исторического процесса бытописания земли делает человека образованным, знание исторических анекдотов – культурным» (с. 29).
Для сохранения памятников прошлой словесности необходимы канон и комментарии. Те сочинения, которые были выделены в Греции в канон, «стали обстраиваться комментариями, дополнениями к комментариям, извлечением из комментариев и т.д.» с целью изучения текстов (с. 30). М.Л. Гаспаров полагает, что издание в наши дни в массовой серии «Школьной библиотеки» пушкинского «Евгения Онегина» без комментариев, а лишь с переводом иностранных слов, «равносильно издевательству» (с. 30).
В завершение доклада автор замечает, что судьба многих литературных произведений состоит в том, чтобы, «отслужив свой срок, спускаться в детское чтение, как Гулливер или Робинзон» (с. 31). Поэтому он думает, что многие произведения эпохи Возрождения и XVII–XVIII вв. «могли бы ожить в переработке для детей» (с. 31). Это уже не касается мифологии Античности, с которой дети знакомятся в книге Н.А. Куна «Легенды и мифы Древней Греции». Не следует лишь бояться слова «переделка». Если первая стадия знакомства придется на школьное детство читателя, а вторая, открывающая глаза на специфику и разницу культур, – на студенческую юность, то это будет «естественно и разумно», заключает М.Л. Гаспаров (с. 32).
Незримое тело: Ангелы, демоны и их «плоть» в древнерусской культуре7
Со времен архаики человек, к какой бы он культуре ни принадлежал, хорошо знал, что Вселенная состоит не только из вещей видимых и материальных. Мир делится на зримый и незримый, плотский и вещественный, мир людей и мир духов. Христианская мысль разделяет духов на небесных (ангелов) и падших (демонов). Несмотря на их радикальное различие, все они бессмертны и обладают сверхчеловеческими способностями. При этом ангелы и бесы хотя и незримы, все же локализованы в мироздании, поскольку они не вездесущи – вездесущ лишь Бог – у них есть какая‐то особая «тонкая» и нематериальная телесность. «Ангелы “телесны” и “вещественны” (а значит, ограничены) по отношению к Богу, но бесплотны и нематериальны по отношению к земному миру». Эту идею утвердил VII Вселенский собор. Его участники постановили, что ангелов (в отличие от Бога Отца) можно изображать на иконах в том или ином облике, так как они в конечном счете имеют некое тело (с. 105).
Незримая плоть духов, подобно воздуху и огню, может принимать разные формы, становиться видимой, проникать в материальные объекты и влиять на них. Впрочем, некоторые богословы
