сэндвичем и чаем. Хоть они и мои ровесницы, у них у всех уже были парни, с которыми они заходили очень далеко – так далеко, что дальше некуда. И их разговоры вызывали у меня ужас, смешанный с восхищенным любопытством.
Так вот. Однажды разговор свернул не туда. Кристи – кажется, это была она – мечтательно протянула:
– А я бы не отказалась узнать, что там происходит в постели Фила…
Все смолкли, словно даже называть это имя было опасно. От былого веселья не осталось и следа. Девушки сосредоточенно мешали кофе в чашках, кто-то достал пудреницу и начал приводить себя в порядок. Будто бы сказанное их не касалось. Да и вообще они этого не слышали.
Но кто-то присвистнул:
– Раскатала губу!
– А что? Он красавчик… – не унималась Кристи.
Ни одно слово в мире не подходило Филу меньше, чем это – «красавчик». Он не был красавчиком. Да, с точки зрения общепринятых представлений о мужской красоте он был, пожалуй, красив, но не было в нем того журнального лоска, магнетической притягательности, обаяния, свойственного тем, кого называют «красавчиками».
Он внушал страх.
– По-моему, мысль переспать с Филом может прийти только в очень больную голову, – пробормотала тогда я.
И все дружно обернулись в мою сторону. Кажется, девчонки привыкли к моему молчаливому присутствию и считали меня чем-то вроде мебели. От их внимания я стушевалась и забилась еще дальше в свой угол.
– Хоть в больную, хоть в здоровую! Фил не спит с теми, кто на него работает. Так что, если хочешь попытаться, тебе надо как минимум провалить экзамены…
Все отвлеклись от меня и снова захихикали.
Я вцепилась в это воспоминание так, будто бы от него зависела сама моя жизнь. Фил не спит с сотрудниками казино, значит… Черт возьми, это ничего не значит. Меня уже отсюда уволили. Он же сам только что сказал: «С чего ты взяла, что ты все еще здесь работаешь?».
Рука Фила скользнула выше, за кромку кружева и обожгла тонкую, такую чувствительную кожу. Я вздрогнула от этого прикосновения и судорожно вдохнула, так, словно воздуха вокруг стало мало.
Фил убрал руку из-под юбки и облокотился о стол.
Я выдохнула с облегчением.
Дура! Ну и что тут хорошего?
Его жест вовсе не значил, что теперь со мной всё будет в порядке.
Да если бы ценой вопроса было отдаться Филу, кто угодно мог бы считать, что еще неплохо отделался! В конце концов, кто знает – может, прямо сейчас он раздумывает о том, что стоимость моих органов на черном рынке вполне способна компенсировать его сегодняшнюю потерю.
От этой мысли мне стало и вовсе дурно. И, судя по выражению его лица, он вполне мог обдумывать что-то подобное.
– Раздевайся, – сказал Фил.
Глава 5
– Нет! – вырвалось у меня раньше, чем я успела сообразить, с кем говорю.
– Любопытно, – он обжег меня взглядом своих холодных глаз. – А знаешь, что
